Я могу оценить работу и планирование, что проделала Холли, готовясь к этому вечеру. Кремовый и золотистый цвета идеально сочетались в этот ранний вечер. Солнечные лучи отражались от люстр, добавляя свечения комнате. А за дверями, снаружи, где должна была проходить церемония, белые и кремовые цветы покрывали каждый сантиметр большого деревянного причала, который нависал над водой. Двести белых стульев были выставлены в ровную линию, ожидая гостей, которые на них сядут. Группа виолончелистов ждала, чтобы им сыграть. Я уже собирался прикрыть глаз и как бы сделать снимок, но остановил себя, вспоминая, что это не моя задача — ловить момент. Напротив, сегодня я буду сам частью этого момента.
Брайан подошел ко мне, одетый в такой же костюм, как и у меня, и просмотрел на сцену перед нами.
— Еще один парень потерян, — сказал он, болтая кубиками льда в своем практически пустом бокале.
— Смотрю, ты нашел бар. Не мог подождать, пока хотя бы церемония закончится?
— Это единственное, что поможет мне выдержать церемонию, — сказал он, а затем поднес бокал к губам. — Кендалл тоже пригласили, — он начал оглядывать комнату.
Я кивнул.
— Я знаю. Это ты сказал Холли пригласить ее.
Он покачал головой.
— Кто знает, что придет ей в голову, когда она это все увидит.
— Что хуже, какие мысли придут в голову тебе? — фыркнул я.
— К черту все.
Но я видел, как взглядом он осматривал комнату, как он думал над чем-то. Я бы его еще подразнил, но прямо сейчас у меня были другие планы.
— Все готово?
Брайан ухмыльнулся.
— Ага.
Я повернул голову в его сторону, готовый сказать ему, насколько ценю все, что он сделал за эти последние недели, что согласился мне помочь. Но Брайан остановил меня прежде, чем я успел что-то сказать.
— Не позволяй гормонам управлять тобой, — начал он. — Все это, — он показал рукой на происходящее вокруг, — все это и так уже переходит все границы того, насколько я могу вынести за один день.
Я коротко усмехнулся.
— Кроме того, — пожал он плечами. — Так и должно было быть.
Я улыбнулся и кивнул, зная, что это все, что он хотел сказать. Но мы все уже сказали друг другу. Кивок головы, пожимание плечами. Это все, что нам с Брайаном было нужно.
Вместе мы смотрели, как гости стали занимать стулья, а виолончелисты начали играть «Джон Легенд», песню, которая звучит на каждой свадьбе.
— Господи, мне нужно еще выпить, — сказал Брайан и направился к бару.
Обычно я всегда следовал за ним, но сегодня остался, где стоял. Я слушал эту песню от начала до конца. Потому что, наконец-то, я ее понял. Я понял, о чем была эта песня. Что она говорила, что значила. Что означало хотеть отдать кому-то всего себя.
Тридцать минут спустя, стоя между Брайаном и братом Эдди, Марти, я слушал, как тот спросил своего брата, готов ли он к этому. Простой ответ Эдди сказал все:
— Я готов на большее.
Я улыбнулся, искренне благодарный, что смог быть частью всего этого. Эдди был одним из моих близких друзей, и видеть, насколько он счастлив, воодушевляло. Наши взгляды устремились к французским дверям, в ожидании, когда они откроются. В предвкушении большого момента. Я следил за фотографом и никак не мог остановить себя от критики того, где он стоял, выбирая место для съемки, почему он не мог снимать с другого угла, почему он использовал вспышку вместо естественного освещения. Я делал это некоторое время, прежде чем напомнил себе еще раз, что в этот раз это не моя ответственность. Мне не нужно волноваться о том, чтобы быть в нужном месте и поймать идеальный момент. Сегодня я мог сесть и наслаждаться прекрасным. Тем, что, возможно, не будет запечатлено на снимках, но тем, что я, скорее всего, запомню на всю жизнь.
Такими моментами, как эти. Двери, наконец, открылись, и заиграла такая знакомая музыка. Этот момент, я знал, запомню навсегда. Момент, когда я увидел самую красивую девушку в мире, которая шла по проходу. И пока все остальные на нее лишь взглянули мельком, мой взгляд был прикован к ней. Я смотрел, как Ли прошла по всему проходу, не удостоив других даже взглядом. Для меня все, кроме нее, исчезли.