Эмиль Старк дымил своей сигарой, с интересом наблюдая за ней.
— Вам говорит что-нибудь имя Роберт Конгротян? — требовательно спросила она, поднимая на него глаза.
— Конечно. Что касается определенных композиторов-романтиков…
— Он снова болен. Умственное расстройство. Уже в сотый раз. Разве вы об этом не знали? Разве вы не слышали никаких слухов? — В ярости она отшвырнула заметку, та соскользнула на пол. — Иногда мне хочется, чтобы он в конце концов убил себя или умер от прободения толстой кишки или что там у него на самом деле. На этой же неделе.
— Конгротян большой артист, — кивнул Старк. — Я могу поддержать ваше беспокойство. А в этом хаосе наших дней с такими элементами, как «Сыны Службы», марширующими по улицам, и всей этой вульгарностью и посредственностью, которая, кажется, вот-вот поднимется и вновь утвердит свои права…
— Эти элементы долго не продержатся, — спокойно сказала Николь. — Можете беспокоиться о чем-нибудь другом.
— Значит, вы считаете, что понимаете эту ситуацию. И она у вас под контролем. — Старк позволил себе едва заметную холодную гримасу.
— Бертольд Гольтц такой Исполнитель, каким только можно быть. Он шут. Клоун.
— Возможно, такой же как Геринг?
Николь ничего не ответила. Но ее глаза вздрогнули. Старк заметил это неожиданное, минутное сомнение. Выражение его лица опять изменилось, на этот раз преднамеренно. Это было выражение тревоги. Николь вздрогнула.
Глава 5
В маленьком домике на задворках Притона драндулетов номер три сидел Эл Миллер, задрав ноги на стол, дымя сигарой фирмы «Апэн» и наблюдая за прохожими, тротуаром и жителями и магазинами в центре Рейо в Неваде. За сверкающими новыми драндулетами, припаркованными с развевающимися знаменами и вымпелами, струящимися вниз, он видел существо, которое в ожидании пряталось за огромным рекламным щитом с надписью «Луни Люк».
И он был не единственным, кто заметил это существо: по тротуару шли мужчина, женщина, а впереди бежал маленький мальчик. Мальчик запрыгал, возбужденно жестикулируя и закричал:
— Эй, папа, смотри! Ты знаешь, кто это? Смотри, это папуула.
— Точно, — сказал мужчина с улыбкой, — это папуула. Посмотри, Марион, там за щитом прячется одно из этих марсианских существ. Что, если нам подойти и поболтать с ним?
Он вместе с мальчиком направился в сторону папуулы. Однако женщина продолжала идти по тротуару.
— Идем, мам, — настаивал мальчик.
В своей конторе Эл Миллер слегка нажал регуляторы механизма, который помещался у него в рубашке. Папуула появился из-за щита «Луни Люк», и Эл заставил его направиться к тротуару, переваливаясь на шести толстых коротких ножках. Его круглая глупая шляпа съехала на одну антенну, а глаза то перекрещивались, то опять расходились по мере того, как он начинал улавливать очертания женщины. Когда тропизм был установлен, папуула потащился за ней, к радости мальчика и его отца.
— Посмотри, пап, он идет за мамой! Эй, мам! Эй, мам, повернись и посмотри!
Женщина оглянулась, увидела плоский, как тарелка, организм с оранжевым, как у клопа, туловищем и рассмеялась.
Все любят папуула, подумал Эл. Смотрите на смешного марсианского папуула. Говори, папуула, поздоровайся с этой милой леди, которая смеется над тобой.
Мысли папуулы, направленные к женщине, достигли Эла. Он здоровался с ней, говорил, что рад был с ней познакомиться, убаюкивал и упрашивал ее до тех пор, пока она не вернулась и не присоединилась к сыну и мужу. Теперь они стояли все вместе, получая ментальные импульсы, излучаемые марсианским существом, которое явилось на Землю без всякого злого умысла, совершенно неспособное совершать зло. Они тоже нравились папууле, как и он им; он им тут же об этом сказал — он передавал им мягкость, благородство, горячее гостеприимство, к которым он привык на своей планете.
Какое это, должно быть, чудесное место — Марс, без сомнения, думали мужчина и женщина, пока папуула изливал на них свои воспоминания, свое отношение. Боже, отношения между людьми там не такие холодные и идиотские, как на Земле; никто ни за кем не следит, никто не проверяет эти бесконечные тесты, никто не докладывает об их результатах в домовые комитеты безопасности неделя за неделей. «Подумайте об этом, — говорил им папуула, а они стояли неподвижно, как приросли, не в силах уйти. — Там вы будете сами себе хозяева, свободно будете работать на собственном участке, верить во что хотите, станете сами собой. Посмотрите сами на себя — вы даже боитесь слушать меня. Боитесь…»
Мужчина нервно обратился к жене: