-- Я на рыбалке, только что вытащил очередную щуку.
-- Поздравляю, жду тебя к десяти в кабинете. -- И телефон замолчал.
Генерал встретил его с хорошим настроением, это было заметно по весёлому взгляду и крепкому рукопожатию.
-- Где рыбачил?
-- На своём любимом месте, в "аквариуме".
-- Сколько щук вытащил?
-- Как только перевалило за десяток, перестал считать.
-- Зачем тебе столько?
-- Рыбацкий азарт. Трудно заставить себя остановиться, и любой рыбак меня поймёт. Уж больно крупные экземпляры, некоторые из них не менее пуда, но твой звонок вовремя остановил меня. Соглашусь с тобой, мне столько не надо. Часть добычи я уже раздал.
-- Не менее пуда? -- генерал недоверчиво улыбнулся. -- Таких щук в Озере давно уже нет.
-- Я бы тоже не поверил, если бы на моём месте был другой рыбак. Принял бы его рассказ за обычную рыбацкую байку. Щуки были повсюду, они реагировали почти на каждый заброс, некоторые срывались, и был один обрыв лески.
-- Та, что оборвала леску, была наверняка больше двух пудов, -- генерал громко рассмеялся.
-- Возможно, что и крупнее, я видел её спину. Щуки были чем-то напуганы. Такого скопления щук в одном месте я никогда раньше не наблюдал.
-- И от неведомого страха они запрыгивали в лодку, -- генерал вытер носовым платком выступившую от смеха слезу.
-- Ты угадал, одна шлёпнулась на дно лодки. -- Лицо гостя было серьёзно.
Но постепенно их беседа перетекла на прежнюю любимую тему -- реальность существования "нечто".
-- Можно ли нейтрализовать это существо или поймать его? -- задумчиво произнёс Николай Петрович.
-- А каким образом и зачем? -- удивился генерал. -- Поймать его практически невозможно. Трудно даже установить, где оно прячется летом или отлёживается зимой. Попробуй узнай, где это существо находится в данный момент времени.
Для этого нужны сотни хорошо подготовленных аквалангистов. Да и трудно придумать ловушку, в которую оно могло бы попасть. После всех зафиксированных случаев встречи его с людьми можно сказать, что оно обладает чудовищной силой.
Странно, что никто из очевидцев не может описать, как оно выглядит.
-- А как чувствуют себя пострадавшие на рыбалке? -- вдруг спросил Николай Петрович.
-- Рыбак Сергей лежит в нейрохирургической больнице в ожидании операции. Как сказали врачи, состояние его стабильно тяжёлое. Юноша Вадим находится дома под опекой матери, у него постепенно восстанавливается речь.
-- И ты не задал ему ни одного вопроса?
-- Почему же, и не один. Но Вадим не мог вспомнить из своей рыбалки на Озере ни одного эпизода. Более того, он сказал, что вообще не рыбачил с аквалангом. Врачи не теряют оптимизма и уверены, что память у юноши восстановится. Как скоро, сказать не могут.
Николай Петрович неожиданно для себя предложил: -- Владимир, давай выпьем.
Генерал с удивлением посмотрел на него и сказал: -- Николай, но ведь ты не пьёшь. Что случилось?
-- Иногда нужно встряхнуть себя, вот сейчас как раз такой случай.
Владимир Андреевич вынул из холодильника бутылку водки, тарелку солёных грибов, а затем из буфета рюмки и вилки. Всё это аккуратно и не спеша он расставлял на столе. Этот ритуал ему нравился. Он находился в предвкушении необыкновенного действа за столом, которое всегда располагает к доверительной беседе давних друзей.
Гость, глядя на стол, потирал руки и даже облизнул губы.
Генерал это заметил и с улыбкой сказал: -- Николай, без команды ни к чему не прикасаться, наберись терпения.
Полковник улыбнулся. Ему понравилась шутка друга.
Генерал наполнил рюмки.
-- За здоровье и успехи, -- кратко сказал он и не чокаясь выпил.
Полковник полюбовался игрой света на рюмке и, когда генерал воткнул вилку в маленькую шляпку рыжика, залпом выпил. Он сразу почувствовал, как приятная теплота разливается по телу. Такого ощущения он давно не испытывал.
В качестве закуски предпочёл белый груздь. Смачно хрустя им, спросил: -- Сам собирал?
-- Это моё любимое занятие, но не думай, что, собирая их, я бродил по окрестным лесам. Эти грибы с плантаций на Острове. Наши биологи разработали и освоили новые технологии разведения грибов. Не только этих, которыми мы закусываем, но и боровиков. Белые растут у нас не под елью, а под стеклянной крышей в оранжерее.
-- Согласись, что сбор грибов на плантации, а тем более в оранжерее никак нельзя сравнить с грибной охотой в настоящем бору. Приходишь домой и начинаешь разбирать грибы. Берёшь в руки ядрёный боровик и сразу вспоминаешь то место на опушке леса, где встретил этого красавца. Или представляешь себе ещё более прекрасную картину -- поляну под старым высоким ельником, где нет подлеска и травы, а только подстилка из еловых игл и где ты встретил колонию боровиков из более чем двух десятков и не увидел всех сразу, одним взглядом, потому что они росли семейками из трёх-четырёх штук в разных местах поляны, а одинокие прятались за поваленной елью. Ты склоняешься над первыми, любуешься ими. Поднимаешь голову и видишь там вдалеке почти на краю поляны ещё семейку. Поворачиваешься влево и вправо и везде видишь их -- больших и маленьких. Сердце учащённо бьётся, потом ты успокаиваешься и жалеешь, что не взял с собой фотоаппарат.