– Завтра последний день перед акцией, – напомнил он Жуле. Гюрза пытливо смотрел на своего друга детства. «Он деградирует на глазах», – подумал юноша, размышляя, насколько надежен Жуля и будет ли от него толк в дальнейших акциях. Ему явно не нравилось увлечение приятеля спиртным, которое в последнее время развивалось в геометрической прогрессии. Да, никто из них не являлся в этом отношении ангелом, но перед акцией на алкоголь было наложено строжайшее табу. Впрочем, до нее оставалось еще два дня, и, может, он зря волнуется…
– Ну и что? – беспечно ответил Жуля, на его опухшей физиономии было крупно написано: «В гробу я видал все ваши акции». Гюрза раздраженно отметил, что в данный момент своей рожей Жуля мало чем отличался от тех, за кем через два дня сам начнет охоту.
– Твое дело, – он решил больше не лезть в чужие дела. Действительно, какого черта? Ему что, больше всех надо? Нашел, чью судьбу устроить. Еще и «стрелочником» в итоге окажется.
Подошли Алекс с Нелли. Они заказали апельсиновый сок и пирожные «эклер». Через минуту после них появился Мика. Как всегда с непроницаемым лицом, он молча поздоровался со всеми, уселся на стуле и сцепил перед собой руки. От внимания Гюрзы не ускользнуло, что костяшки Мики украшали свежие ссадины. Однако спрашивать об их происхождении было не в его правилах – в свою личную жизнь Мика никого не посвящал.
– Ну вот, и все в сборе, – проговорил Алекс. – Начнем, пожалуй.
– А пиво у вас тут в столовке продают? – с надеждой спросил Жуля.
– Нет, не продают. Это тебе, между прочим, университет, а не кабак, – Алекс не скрывал пренебрежения в голосе.
– Что, хреново тебе, Жуленька? – с деланным участием спросила Нелли. Она аккуратно взяла с блюдечка пирожное и, держа его двумя пальчиками, соблазнительно откусила кусочек.
– Да так, – почесал вихры Жуля. – Сок че-то неохота пить… Пива бы.
– Потом тебе будет пиво, – оборвал его Гюрза. – Давайте по делу.
– Дорогие друзья, – невозмутимо начал Алекс, и было неясно, шутит он или в самом деле говорит серьезно. – В последнее время мы достаточно успешно справляемся с возложенными на нас задачами. Тем не менее медицинская практика свидетельствует, что для полного выздоровления лечение необходимо проводить более интенсивно, иногда удваивая и даже утраивая дозы необходимых лекарств. К сожалению, наши пациенты…
– Хватит этого цирка, – неожиданно перебил его торжественную тираду Гюрза. – Всем и так все ясно. Давай конкретно.
В воздухе повисла пауза. Подобное вступление было традицией, и мало кто из них задумывался, насколько оно важно и нужно и нужно ли оно вообще.
Алекс холодно посмотрел на Гюрзу.
– Желаешь сам попробовать?
– Не-а, – усмехнулся юноша. – Не вижу никакого смысла в этих глупых прелюдиях.
– Давайте уже быстрее, – взмолился вдруг Жуля. – У меня еще срочные дела.
– Знаю я твои дела, опять попрешься бухать со своими мудаками из подъезда, – сверкнул глазами Алекс, но Гюрза хлопнул ладонью по столу:
– Стоп! Проехали, хватит!
Жуля засопел, недовольно поглядывая на Алекса.
– Еще раз наедешь на моих друзей, получишь в бубен, – пообещал он Алексу.
– Жуля, ты слышал, что я сказал?! – повысил голос Гюрза. На их столик стали обращать внимание.
Такого еще не было. Между ними никогда не возникало никаких ссор, а уж тем более непосредственно перед акцией.
Алекс достал из рюкзака тетрадь. В ней лежала сложенная карта Москвы. Молодые люди склонились над ней.
– Вот, отсюда на север в паре километрах от метро идет промзона. Куча заброшенных гаражей, плюс небольшая свалка. Клиентов масса. Проверено, – чуть хвастливо сказал Алекс. Он пометил указанные места красным маркером.
Гюрза внимательно изучал крестики на карте.
– С ментами что? – спросил он.
– Рядом лес, если что – запарятся искать. Вот, смотри, – показал Алекс на карте. – Кроме того, ментовка отсюда далеко, а патрульным машинам там неудобно ездить – дороги все разбитые. Так что все должно пройти чики-пуки… Думаю, в 19.00 и встретимся. Никто не возражает? – он обвел присутствующих взглядом.
– Предлагаю в 20.00, – сказал Гюрза. – А еще лучше в 21.30, многие из них еще околачиваются на улицах, у них свой трудовой распорядок.
Несколько секунд Алекс смотрел на Гюрзу, затем сказал:
– Что ж, пусть будет восемь вечера.
– Я приеду на частнике. Кто со мной? – продолжал Гюрза.
– Можем мы с Алексом, – подала голос Нелли. Она доела пирожное и вытирала пальчики салфеткой.
– Нет. Кто-то один, – тоном, не терпящим возражений, сказал Гюрза. Алекс снова бросил на него оценивающий взгляд.
– Тогда берите Жулю, мы приедем сами, – легко согласилась девушка, накрыв ладошкой руку Алекса. Она видела, что он собирался что-то сказать, и это «что-то» стопроцентно было бы нелицеприятно для Гюрзы, но решила разрядить обстановку. Жуля, казалось, вообще не понял, что речь идет о нем. Откинувшись на стуле, он тупо смотрел в окно, изредка кряхтя по-стариковски.
– Ничего не забывать, форма одежды парадная, – решил своим долгом напомнить Алекс.
– Хорошо. Тогда в 20.00 на выходе из первого вагона. Мика? Скатаешься со мной сейчас туда? Я на колесах, – обратился Гюрза к Мике. Тот еле заметно кивнул, храня полное безмолвие. За все время он не произнес ни слова.
– Вечером я всем позвоню. Завтра – отдыхать. – Гюрза закрыл тетрадь и подвинул ее Алексу.
Заскрипели отодвигаемые стулья.
– «Завтра отдыхать»… Нашелся добродетель, отец родной. Того и гляди, жопа треснет от такой заботы, – с неприкрытой злостью бросил вслед уходящему Гюрзе Алекс.
– Забудь. Не все ли тебе равно? – сказала Нелли. – Пусть считает себя командиром, если это его так прет.
– Ну-ну, – хмуро произнес Алекс.
7
Ростислав проснулся в четыре утра. Не от похмелья, хотя его голова трещала по черепным швам и глаза распухли, превратившись в две тонюсенькие щелки, а глотка была похожа на пустыню Гоби. Ему приснился какой-то кошмар, будто он летит в самолете и видит, как один за другим начинают лопаться иллюминаторы, осыпая пассажиров жалящими осколками, а в прорвавшиеся дыры фонтанами хлынула кровь. Кто-то визжал, кто-то хохотал в безумии, а он только чувствовал, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой, словно они приклеены, отчего становилось еще ужаснее.