???
Стены горели кровавым блеском. Этот свет был ему хорошо известен. Каждый вечер пытался он угадать, что желает ему сказать заходящее солнце. Вот только это никогда ему не удавалось. И от этого страдал.
Какое-то время заняло осознание того, что он лежит с открытыми глазами, снова в материальном мире. Следующим изумлением был факт, что жизнь до сих пор продолжается. Относительно этого последнего никаких сомнений не было. Мертвые боли не испытывают. Даже особой боли, не похожей на ту, причиной которой являются заданные железом раны. Страдания, зарезервированного для сражающихся в одиночку со всем светом.
В полумраке что-то зашелестело. Варк сорвался, доставая плоский нож, размещенный в кожаной манжете. Пальцы стиснулись на выглаженной временем рукояти. Это было невероятно! У него даже оружия не забрали. Еще раз Варк убедился, что целая куча вещей может заставить его удивиться.
Из тени выплыла женщина в длинном, сером одеянии с мастерски вышитым на плече цветком белой линии. Как и почти все эльфийки она была красива. Даже слишком. Согласно классическим канонам, Варку соответствовала красота несколько иного типа.
Уходящее на отдых солнце зажгло искорки в ее волосах цвета воронова крыла, обрезанных на уровне шеи. Черные глаза глядели в лицо Окерлиха, но вовсе не на, как следовало ожидать, нож.
- Плохой сон? - невинно улыбаясь, спросила она.
И вправду невинно. Хотя на ее личике напрасно было бы искать следов возраста, голос выдавал особу зрелую. Беловолосый сглотнул слюну и сунул клинок в ножны.
- Да вот, размышляю над тем, насколько плохой... - прошептал он.
Варк осмотрелся по комнате. Домик был обустроен очень уютно. В камине как раз вспыхнул огонь, необходимый, впрочем, только лишь для того, чтобы рассеять темноту. За окном жара сдавала позиции вечеру, но было все так же тепло.
Варк заметил, что его уложили на широкой кровати, на белье, которое именно сейчас перестало быть чистым. Эльфийка придвинула к кровати небольшой стульчик и уселась на нем. Окерлих украдкой проверил, не обокрали ли его. В связи с очевидным результатом, он почувствовал себя совсем уж глупо.
Женщина глядела на него с ничем не сдерживаемой заинтересованностью, которая выглядывала из ее темных глаз. Только она никак не была тем нездоровым любопытством, с которым Варк уже не раз имел возможность столкнуться.
- Похоже, сударь, ты отдохнул и пришел в себя, - прервала женщина неловкую тишину.
Впервые за долгое время Окерлих видел, как некто радуется тому, что он пришел в себя. Во всех княжествах страны Бруг мало было людей, которые бы, увидав его, не отвернулись с отвращением. Опять же, рассказы о нем не слишком преувеличивали. Иных же рассказов просто не могло быть.
- Благодарю за заботу. - Варк старался, как мог, чтобы его слова не звучали грубо или неприятно. - Если хочешь, называй меня Варк.
- Конечно. А меня зовут Кари. Здесь я кем-то вроде жрицы. Но только вроде.
- Это твой дом?
- Нет. Живу я в другом месте. А этот дом принадлежал моему отцу.
- Принадлежал?
Она опустила глаза.
- Не вернулся с охоты.
- Видимо, сам стал дичью, - хотел было ляпнуть Варк, но вовремя прикусил язык.
- Прошу прощения. В том числе и за то, что всегда мне удается быть неделикатным.
Он потянулся, встал с кровати и, все же пошатываясь, подошел к окну. Вечера он любил.
- Скажи мне, - начал он, - неужто вы никому не отказываете в гостеприимстве?
Женщина встала рядом.
- Ты спрашиваешь, имея в виду себя?
- Да.
Ей не удалось скрыть удивления.
- Почему же мы должны были тебе отказать? Ведь ты был настолько обесси...
Остальных слов он уже не слышал. "Где я? - подумал он, чувствуя, что вновь теряет контакт с реальностью. - Неужто так далеко забрел от своего мира? От мира, который мне ведом, в котором за доброе слово получаешь пинка, а за гостеприимство - кинжал в спину? Если так, то где мое место? Где мое место?"
- Где мое место?
Во взгляде Кари появилась тень беспокойства. Подозрения Рильмина могли быть обоснованными. Только она чувствовала, что здесь нечто иное. Совершенно иное. Кари осторожно положила руку на плече гостя.
- Рильмин хотел бы встретиться с тобой.
???
Варк тяжело опал на стоящую под стеной деревянную лавку. На расстоянии пары метров, разделявших его временное пристанище от дома старосты, ему удалось несколько раз споткнуться. У Варка кружилась голова, лоб был покрыт крупными каплями пота. Увидав, в каком он состоянии, Кари пообещала приготовить подкрепляющее питье. Варк не протестовал, хотя и с некоторым трудом избегал мыслей обо всех известных ему ядах. Нет, уж слишком он был подозрителен.
Рильмин осторожно отстранялся от пары собственных детей, пытавшихся втянуть его в какую-то игру. Он улыбнулся Варку. Беловолосый глубоко вздохнул и сказал:
Благодарю за оказанную помощь, Рильмин. Клянусь, что если когда-нибудь у меня появится возможность отблагодарить, я, не мешкая, это сделаю.
- Не нужно никаких клятв, путник, - махнул рукой староста. - Обещания связывают.
- Мне это ведомо.
- Нам помощь не нужна, не требуем мы ее и от тебя. Неужто тебе не известно такое слово, как "бескорыстие"?
Окерлих, казалось, задумался.
- Не знаю, - ответил он. - Что же касается помощи, никто не знает, когда и от кого может она понадобиться...
Рильмин вернулся с двумя кружками пива. Одну из них он подал гостю.
- Возможно, что вы, люди, так и поступаете. У нас же всякий поможет любому. Всегда.
Варк сделал глоток. Пиво было отличное, но ему сделалось нехорошо.
- Отношение ко мне, как к человеку, может быть смертельно опасным.
В дом вошла Кари. Решительным движением она отобрала из рук беловолосого кружку и взамен вручила небольшой кубок, от которого исходил запах трав.
Выпей это, - приказала она. - Должно помочь.
Тот выпил содержимое одни глотком и даже не покривился.
Меч мешал ему сидеть, поэтому он отстегнул его и положил себе на колени. Оружие не вызвало особого интереса.
- Еще раз благодарю за все, - сказал Варк, злясь на самого себя за то, что не может извлечь из собственного голоса хотя бы искорку тепла. - Я не имею права... Не могу оставаться здесь дольше. Еще сегодня я уеду...
Его прервали одновременно, живо протестуя. Самым убедительным ему показался аргумент Кари, которая спросила, чувствует ли он в себе силы, чтобы отправляться дальше. Вся штука была в том, что не имел. Пока что. По правде говоря, его охватила апатия, желание не делать ничего. Абсолютно ничего. И он знал, что это не простая усталость. Не только она одна.
- Хорошо, - сказал он в конце концов. Ладно. Насколько я понимаю, мне можно поселиться в доме ее отца. За это я вам весьма благодарен. Но заранее предупреждаю, что совершенно не разбираюсь в обработке земли.
Эльфы рассмеялись.
- А ведь и вправду ты на такого не похож, - защебетала Кари.
Варк прекрасно понимал, что во всей этой ситуации ничего смешного не было.
- Но, знаете, мне ведь придется что-то есть...
- Ха, в этом нет никаких сомнений. - Рильмин все еще смеялся. - Можешь столоваться у меня.
Окерлих покачал головой.
- Не посчитай этого как обиду, но я бы предпочел этого не делать. Если это не доставит особых трудностей, я буду забирать еду к себе.
Все поняли, что по этому делу вопросов лучше не задавать.
Варк же чувствовал себя не в своей тарелке, но иначе поступить не мог. Ему не хотелось, чтобы эти дети глядели на его лицо. Он не желал отделываться молчанием от вопросов, которые наверняка будут ему задавать за столом. И кроме того, ему было прекрасно известно, что сам он не вынес бы тепла их домашнего очага. Он отстегнул от пояса набитый монетами кошелек.