- Прикажи ребятне уйти, - шепнул он Рильмину.
Староста тут же сказал своим отпрыскам пойти поиграться на улицу. Те послушались без слова возражения. После этого все уселись за столом с кружками пива в руках.
Силидар все еще вел себя совершенно ненормально. Он вертелся на стуле, облизывал губы и всячески избегал взглядов остальных.
- Рассказывай, что ты узнал. - У Рильмина появились нехорошие предчувствия.
- Это просто ужасно! - неожиданно взорвался посланец. - Чудовищно! Какое счастье, что я еще всего этого не видел! Чтобы вот так...
Он затрясся так, что чуть не упал со стула. Хозяин предусмотрительно попросил жену привести Кари. Сам же он схватил односельчанина за плечи и несколько раз осторожно тряхнул.
- Солидар! Возьми себя в руки и рассказывай.
Эльфу наконец-то удалось сконцентрировать бегающие глаза на кружке с пивом, и он глубоко-глубоко вздохнул.
- Значит, было так. Но я об этом только слышал! Все счастье, что меня... Ладно, не буду. Какое-то время назад на хозяйство Трамкора напали разбойники. Тамошние вечно ему говорили, чтобы он переезжал в деревню, но ведь он никогда не желал быть с людьми. И эти разбойники... - Слова застревали у него в горле. - Они четвертовали его живьем. Ужас! Но это еще не все!
В дом вошла Кари. Почувствовав напряженность, она тихонько встала под стеной и слушала.
- Это еще ничего, - продолжил Силидар. - Двоих его детей, того же, что и твоих возраста, распяли на стенах дома, выколупали им глаза и разрезали животы, выпуская внутренности. И все это на глазах их матери. Вы понимаете?!
Рот Кари раскрывался все сильнее и сильнее, будто женщина собиралась закричать. Вот она явно понять этого никак не могла. Впрочем, не она одна.
- Так вот, когда дети уже испустили дух, несчастную эту женщину...
Рильмин хотел было попросить посланца перестать, но не мог выдавить из себя ни единого слова.
- ...снасильничали, отрезали ей груди, а под конец сунули ее головой в раскаленную печь! И она, вроде бы, была еще живая! И душегубы, якобы, такое слово оставили, что хозяина не по случайности, не ради добычи высмотрели, но в жертву принесли. И вот теперь князь никак не может найти желающего занять это место.
Кари подбежала к окну, и ее вырвало. Рильмин поднял побледневшее лицо.
- Трамкор был плохим человеком. Подлым. Много раз он давил на нас. Но никто не заслуживает подобной судьбы! Не говоря уже о семье.
- Люди из Сколодар тоже потрясены. Такой жестокости не помнят самые старшие из старших.
- Нас не подозревают?
- Да где там? Не такие они глупые.
Хозяйка подала Кари чашку воды. Жрица взяла ее в обе ладони и тут же зашлась тихим плачем. Рильмин глянул на Варка, спокойно пьющего свое пиво.
- Стилихар, а тебе, похоже, безразлично.
Окерлих оттер пену с губ.
- А разве я выглядел когда-либо иначе?
- Ну... нет, но ведь перед тем ты таких известий не выслушивал.
- Просто мне не хочется быть неоткровенным. В свой жизни я видывал и более страшные вещи, причем, на каждом шагу.
- Ах... так...
Варк поднялся из-за стола, подошел к Кари и обнял ее рукой.
- Я провожу ее.
Они вышли. Во дворе их тут же окутал горячий воздух. Но наверняка не столь горячий, как печь в доме у сборщика налогов. Кари до сих пор еще всхлипывала.
- Не раз молилась я, чтобы судьба освободила нас от этого человека. Но ведь не такое же я имела в виду! Скажи, скажи, что это не я виновата!
Варк погладил женщину по волосам.
- Это не твоя вина, мышка. Это уж точно.
Только слова его мало чем помогли.
- Варк, не знаю, даже представить себе не могу, какое чудовище могло быть способно на нечто подобное!
Тот не отвечал. Кари лишь сильнее стиснула ему руку.
???
На следующий день погода начала меняться. К полудню небо сделалось серым, чтобы наконец сделаться грязно-синим. Откуда-то из-за горизонта было слышно рычание грома. Время от времени срывался неожиданный ветер.
Направляясь к домику Кари, Окерлих глядел на небосклон. Он был рад тому, что перемена погоды хорошо влияет на его самочувствие. Ему всегда было известно приближение такого момента, когда более оттягивать уже нельзя. Он постучал в двери. Кари открыла и сразу же улыбнулась, увидав, кто пришел. Варк встал у открытого окна.
- Нам нужно поговорить, Кари, - начал он.
В ее темных глазах он увидал надежду.
- Имеются в виду дела твоей деревушки, - быстро прибавил он.
Теперь в ее взгляде мелькнуло беспокойство.
- Почему ты не отправился с этим к Рильмину?
- Рильмин меня любит, но он вовсе не обязан выслушивать мои советы. Я рассчитываю на то, что он поглядит на них совершенно иначе, если узнает о них из твоих уст.
Кари прикусила губу.
- Ты говоришь так, будто здесь что-то серьезное.
- Потому что это серьезное. И даже очень.
- Он подошел к женщине, как бы желая поделиться с нею своим каменным спокойствием.
- Вы должны покинуть эту деревню.
- Что?! О чем ты говоришь, Стилихар?
- Вам необходимо покинуть Вилларин. Отправляйтесь куда-нибудь в горы, лучше всего - на земли краснолюдов, и начните там все сначала. Это ваш единственный путь и выбор.
Глядя на Кари, Варк размышлял, не следовало ли сказать все это чуточку деликатней.
- Но зачем? Почему? Жатва прошла исключительно удачно, а новый сборщик налогов вряд ли будет хуже, чем Трамкор...
Она замолчала, когда Варк прервал ее решительным движением головы.
- Это не имеет никакого значения. Князь Лейбрах пожелал от вас избавиться и поселить здесь рабов, которые под надзором стражи будут работать за кусок хлеба и крышу над головой. Вашу крышу.
Кари не могла поверить.
- Это же невозможно, Стилихар. Ну, просто глупо как-то. Впрочем, откуда ты можешь об этом знать? Скажи, откуда?
Тот молчал.
- Вот видишь, это лишь твои домыслы. Мне очень приятно, Варк, что ты о нас беспокоишься, но...
- Давай уедем вместе, Кари.
Она замолчала и лишь недоверчиво глядела на мужчину.
- Что?...
- Давай уедем, Кари. Я отвезу тебя в такое место, где ты будешь в безопасности.
Женщина уставилась в пол.
- А мне казалось, что... Варк, разве ты не замечаешь?... я...
В этих ее словах было столько отчаяния, что Окерлих едва не отступил от своего намерения. Он провел рукой по своим коротким волосам.
- Вижу. Понятно, что вижу. Да и как не заметить. Хотя, лучше бы мне быть слепым. Черт, ну почему я всегда должен обидеть?...
По щекам Кари текли слезы.
- Я знаю, Варк, что у тебя сердце из стали. Но разве нельзя согнуть даже сталь, если хорошенько попытаться?
- Если сталь закаленная, она лишь сломается.
Окерлих осторожно посадил Кари на кровати и уселся рядом. Он привык к виду страданий, но ему не хотелось ранить женщину и далее. Только вот, что делать, если приходилось?
- Но почему, Варк? Скажи только, почему, и мы наверняка найдем какой-нибудь выход. Ведь какое-то решение быть должно.
Мужчина размышлял над тем, как бы все поделикатней сформулировать.
- В моем сердце есть кто-то еще.
Кари резко подняла голову. Сразу же можно было заметить, что о таком она не могла и подумать. Варк прижал ее к себе.
- Как видишь, ответ не всегда можно найти легко. Часто такое бывает просто невозможным. И ты даже не знаешь, насколько мне сейчас неприятно.
Холодный отказ стискивал ледяную петлю на шее жрицы.
- Скажи мне, Силихар, что в ней такого, что было бы лучше, чем у меня? Мы сильно различаемся?
- Сильно. Она мертва.
На какое-то мгновение ей захотелось вырваться из объятий мужчины. Потом она поняла, что их ситуация весьма похожа. И, прежде всего, сочувствовать нужно Варку.
- Ты не ожидала, что я способен любить, - сказал он тоном утверждения, а не вопроса. - Ты не могла предположить, что я могу любить кого-то, кто уже ушел, кто уже не существует.