Луны как не было, и инея на земле и кустах, и всего того, что так дивно и ярко бросалось в глаза. И место вроде как то, где и были они, и вроде не то. Он протер глаза и очки, и обреченно заозирался в поисках Риты.
- Ну что, очнулся? - спросила его она, выскальзывая откуда-то из темноты и присаживаясь рядом. Она воздушным касанием отогнула край рубашки, распоротой острыми как лезвие кошачьими когтями, и протянула ему измятые и истрепанные листочки. - Вот, возьми. Это от инфекции.
- Что это было? - также глухо как и до этого спросил Александр, прикладывая листочки к ране.
Маргарита только плечом повела и виновато улыбнулась. Выудив откуда-то из пыли фиолетовый плащик, на спине расцарапанный практически в клочья, она бережно его отряхнула и накинула на плечи.
- Извини, это моя вина. Не предупредила. Ну да что уж теперь.
Она глубоко вздохнула, извлекая из сумочки карту местности и мобильный телефон Александра. Тщательно расстелив карту на земле, теплой и густо пахнущей прелыми листьями, Маргарита посветила себе спичками, и приложила руку к бумажной плоскости.
- Где мы?
Рита приложила палец к губам, и, закрыв глаза, минут двадцать исследовала каждый квадратик карты ладошкой молочного цвета.
- Здесь, - уверенно сказала она, - указывая на квадрат в восьмидесяти километрах за чертой города. Александр поморщился от боли, но склонился над картой, внимательно всматриваясь в местность на оной почти в кромешной темноте. Этот лесопарк не пользовался популярностью у туристов и местных жителей из-за своей отдаленности и труднодоступности. Он раскинулся на вытянутом в форме копья полуострове, с двух сторон омываемом быстрыми реками. С обеих сторон от полуострова располагались деревушки, но паромное сообщение между территориями не было налажено, и мостов в этой его части, естественно, не было. Редко кто из местных жителей добирались сюда на моторках, да грибники из города могли изредка захаживать, но только не так далеко и в глушь, в которой находились они сейчас.
Александр недоверчиво поморщился, и воззрился на Маргариту.
- Ты хочешь сказать, мы здесь?
- Да, - утвердительно выдохнула Маргарита, кивая головой.
- А девочка?
- Там, - Маргарита махнула в ту сторону, где предположительно была скала с трупом ребенка у подножия.
Александр поднялся на ноги, и властно протянул руку за своим мобильным телефоном. Рита томно вздохнула, покачала головой, закатив глаза к небу, но телефон отдала. Переключив аппарат в режим подсветки, Могилов использовал его вместо фонарика, чтобы высветить себе путь в практически кромешной тьме. Теперь, когда вместе с морозным очарованием и трупами кошек его реальность покинули и звезды, и полноликая луна и блуждающие меж ветвей золотистые светлячки, ему стало слегка не по себе. Все мистическое очарование покинуло его, оставляя лишь прозу жизни в виде изуродованного тела маленькой девочки, лежащей перед ним. Красное пальто было сбито и запачкано грязью, тонкая ручка с прозрачным запястьем покоилась на груди, голова неестественно запрокинута, словно у девочки была сломана шея, лицо закрывал Ритин газовый шарф. Не надо было экспертов, чтобы сказать, что ребенок попал сюда не сам и умер насильственной смертью не меньше недели назад.
Александр тяжело вздохнул и принялся осматривать местность вокруг. Но тьма и вдруг начавшийся подниматься густой стеной туман едва ли могли ему чем-то помочь, и потому он был вынужден вернуться к Маргарите, сиротливо сжавшейся в комочек на том самом месте, где они расстались, под сенью толстостволого тополя. Она непрестанно курила, методично расковыривая нити на порванных в коленке колготках, когда Александр нехотя и сбивчиво объяснял начальству по телефону, где и как они нашли труп пропавшей девочки. Пришлось выдумать неправдоподобную версию об анонимном звонке на его рабочий номер, и притвориться, будто решил проверить все сам, и прихватил знакомую для отвода глаз. Маргарита слушала в пол уха, и равнодушно пускала дым в заволоченный туманной стеной лес. Видимость ухудшилась, а вместе с ней уменьшилась и вероятность того, что их найдут до утра.
Когда через час температура упала и стало особенно промозгло и сыро, они развели костер на пятачке сухой земли прямо под деревом, и, кутаясь плотнее в не годящиеся для лесной ночевки вещи, остались ждать.
Сжавшись в два комочка, зам прокурора города Могилин и Маргарита Вячеславовна коротали час за часом, то развлекая друг друга ничего не стоящими разговорами, но по большей части просто молча. О том, что их сюда привело, как и о трупе у них за спиной, решили не говорить, не из суеверных страхов, а из практических соображений. Не зачем голову загадками на ночь глядя забивать, эксперты-криминалисты лучше них во всем разберутся, и следы тоже не стоило затаптывать, если таковые имелись. Могилин втайне уже жалел, что вообще поперся проверять Ритины слова, а не поверил ей на слово, что труп девочки был там, под скалой. А ведь такое раскрытие готовилось сенсационное, ведь тело они-то нашли. И притом, вполне могли затоптать важные следы, оставленные преступником, например, отпечатки ботинок в земле. И он, и Рита там топтались. Просидев так с пол ночи, поглощенный своими тяжелыми мыслями, он вспомнил, что она и тело передвигала, и на руки брала. От этой мысли он вздрогнул как ошпаренный, как сквозь мутный сон припоминая то, что видел на этом самом месте собственными глазами, и сам себе же и не верил. Ну как мог двигаться недельный труп в руках у Риты?
Покосившись на свою спутницу, мечтательно уставившуюся в стену тумана, чуть посветлевшую в предрассветной мгле, Могилов, скрепя сердце, как можно деликатнее спросил:
- А что ты делала с ней там, Рита?
Девушка вскинула тонкие дуги бровей, и Могилов, чтобы снять недопонимание, кивнул готовой в ту сторону, где находился труп.
- А, это, - Маргарита вздохнула, поднося руку к шее. - Я ее успокаивала. Ей там страшно очень.
- Кому? - вздрогнул от ее слов Могилов.
- Мертвой девочке. У нее глаза такие большие-большие, и в них слезы. Ей там страшно очень и одиноко. Надо было ее успокоить, что все хорошо будет. Нельзя так с детьми, она очень страдала бы, если не успокоить ее.
Маргарита обхватила шею руками и грустно опустила голову вниз.
- Так ты что, трогала ее? А улики?
- Так я ж не здесь ее трогала, а там. Здесь труп, душа там осталась, куда ни ты, ни я пока уже не попадем.
- Так значит, улики целы?
- Только если ты там не сильно натоптал, а то будут считать тебя маньяком, Александр Викторович, - усмехнулась Рита.