- Вызови такси, - настойчиво потребовала она.
- Зачем? Мы и на транспорте доберемся.
- Нет. Ты выпил, а с нетрезвым я по городу шататься не буду. Темно, поздно, я боюсь.
- Ты что, со мной боишься? - удивился муж. С виду он был высокий, рослый, но худощавый и развитой мускулатурой похвастаться не мог. И не то, чтобы она боялась, что в случае чего, он отбиться не сможет, только стрессов и потрясений с крадеными сумками и разбитыми носами ей не хотелось. Ольга очень не любила скандалы.
- Да и не пьяный я вовсе. Подумаешь, пара бокальчиков, в них больше пепси, чем спиртного.
Ольга недовольно повела плечом, сморщила нос, и муж сдался без боя. Уж в чем, а в выставлении ультиматумов ей не было равных. Если уж делать, что муж хочет, то непременно на ее условиях. Максим это знал, и потому, не говоря больше ни слова, опустошил бокал и набрал номер заказа такси.
Через пятнадцать минут, одетая и накрашенная, она ждала его у входа. Машина задерживалась, Максим торопливо ходил и собирал свои вещи по квартире: ключи, смартфон, рабочий телефон, зажигалку и сигареты с балкона, где он имел обыкновение курить, и Ольгины кожаные перчатки, которые она забыла на компьютерном столе и о чем предусмотрительно сообщила мужу.
Было около девяти часов, когда они вышли из дома. Максим пошел к лифту и по пути выкинул в мусоропровод коробку из-под разовых бумажных салфеток. Ольга скрипела ключами в замках, закрывая одну дверь, вторую.
- Надо таких салфеток еще взять. Хорошая вещь, удобная, - Максим придержал двери лифта, чтобы замешкавшаяся жена успела войти. За три года брака он неизменно оставался, в равной мере, участлив и отзывчив, и еще продолжал ухаживать за женой. Эти милые ритуалы: подать руку жене, выходящей из транспорта, придержать дверь для нее и милые неожиданные подарки в виде роз, конфет и чего-нибудь вкусненького были особенно значимы для него, обладали своим незримым, но глубоким смыслом поддержания романтики в их отношениях.
- Да-да, завтра зайдем, - выдохнула Ольга, аккуратно ступая на расстеленную на полу в кабине лифта газету.
Двери с хищнических лязгом захлопнулись, но через мгновение снова отворились, и лифт остался стоять на месте.
Ольга недоуменно оглянулась на Максима. Тот увереннее нажал кнопку первого этажа. Двери снова поехали друг к дружке, но повторив манипуляцию, опять вернулись в исходное положение и остались распахнутые как раскрытый рот.
- Давай лучше пешком, - дернулась ко входу Ольга, но муж ее остановил.
- Двери заклинило, запирающий механизм не срабатывает. Опять разломали все, ироды.
Ольга, вышедшая было из кабины, сиротливо глянула на спасительный подъезд, но вздохнула, и, решив не обижать мужа, шагнула обратно.
- Лифт старый, весь прогнил давно. Надеюсь, падать будем не долго.
Он снова нажал кнопку, и когда двери съехались, на мгновение надавил на них, заставляя оставшуюся между ними щель, сантиметров в пять, сомкнуться. Что-то щелкнуло, лифт поехал.
- Ну вот, - по-мальчишески светло улыбаясь, Максим пожал плечами и переступил с ноги на ногу.
- Не топчи газеты, - одернула его Оля.
- А что такое?
- Ну, если они постланы, значит, там опять что-то напачкали. Что-то, что закрыть потом надо было, чтобы ездить.
Ей очень не хотелось говорить вслух, что лифт в их доме отдельные соседи использовали как уборную, но бывало и такое, и довольно часто, так что говорить об этом не было необходимости. Муж ее понял и отшагнул на краешек, который казался наиболее чистым.
Кабина шумно скользила вниз, и Ольга невольно вслушивалась в привычный ритмичные скрипы и скрежет. Когда наверху в катушке лифта отскрипело должное количество оборотов троса, и кабина остановилась, они вышли на лестничную площадку первого этажа, абсолютно темную. Ни одной лампочки не горело, словно в том не было никакой нужды. В их подъезде девятиэтажного дома все квартиры были двух или трехкомнатные, и в них проживало, по меньшей мере, человек сто, а получалось, будто никому свет был не нужен. Двери лифта закрылись. Ольга подслеповато хлопнула глазами, нашарила в темноте руку мужа и цепко схватилась за нее.
Максим повел ее вниз. Щурясь в почти непроницаемую тьму, полную неприятно пахнущего пара из подвала, Ольга нашаривала ногой очередную ступеньку и аккуратно ставила ногу, сначала носочком, а потом и весь каблук. Идти было неудобно и страшновато, но отступать она не привыкла. Если уж пошли, значит, пошли, и никакие сломанные лифты и темные подъезды ее остановить уже не могли. Ольга знала, что если они вернутся домой, оба будут недовольны. В подобных ситуациях и у нее, и у Максима, возникало чувство крайней неудовлетворенности, которое потом могло мучить их долго, так они не любили незаконченные дела. Лучше сразу отказаться, чем потом бросать на полпути.
Чтобы отвлечь себя от непроглядной душной пустоты, Ольга насчитывала про себя ступеньки. На нижней лесенке их было ровно семь. Отсчитав седьмую, она удовлетворенно шаркнула подошвой сапога по бетонному основанию у ее ног, и смело ступила на пол. В метре от них горела спасительная зеленая лампочка кодового замка, и за ней открывался простор на удивление светлой и ясной ночной улицы.
Они вышли на крыльцо, довольно улыбаясь. На черном небе горели россыпи звезд, и их было видно в прозрачном морозном воздухе, что в городе было редко. Изо рта шел легкий чуть заметный пар. Максим первым делом достал сигареты, прикурил, и сладко потягиваясь, воззрился на фонарь. Ольга пританцовывала рядом, перепрыгивая с ноги на ногу в ожидании такси. Голый асфальт, оранжевый в свете уличных фонарей, ощущался ледяным холодом сквозь подошву сапог, а прохладный ветер так и крался под юбку, кусать за колени в тонких колготках.
Машина приехала через пять минут. Усевшись в нее, молодые люди погрузились в мягкое сонное покачивание салона, навевающего теплоту и дрему. Тихо играла музыка, на всю мощь работала печь обогревателя. Город казался сонным и томным, словно и не праздничная неделя шла. Максим удивленно посмотрел на разморенную качкой в машине жену. Ее полуопущенные веки слегка подрагивали густо накрашенными ресницами, и губы слегка раскрылись в полуулыбке.
- Вас где высадить? У какого входа? - окликнул Максима водитель.
- Здесь остановите, - он неопределенно махнул в сторону стоянки, опоясывающей торгово-развлекательный центр, и мягко потрепал жену по плечу. - Приехали.
Ольга поежилась, разлепляя глаза, и виновато пожала плечами.
- Сейчас в зале продолжишь, - решил пошутить муж. Она недовольно скривилась, и прошла в здание центра.
Здесь, как и во всем городе, царили тишина, покой и запустение. Казалось, люди вообще перестали куда-либо ходить и как-либо развлекать себя за прошедшие четыре дня. Ни детей, ни взрослых посетителей практически не было.