— Ты сердишься на меня? — неожиданно спросила Санда — я правда повела себя как дура! Наговорила тебе всего… Не знаю сама — почему. Вернее — знаю. Люблю тебя. И мне безразлично, какой ты и кто ты. Вот бывает же так! Влюбиться в первого встречного парня. Не веришь? И правильно. Я сама себе не верю. Наваждение какое-то. Я для тебя всё сделаю. Всё!
— Даже домой пойдёшь? И не вернёшься? — улыбнулся Нед.
— А вот это не обещаю — хихикнула Санда.
— Значит не всё. Значит — врёшь! — ещё шире улыбнулся Нед — ты чего под колёса-то бросилась? Раздавила бы тебя телега, и всё. Разве можно так?
— А зачем ты меня прогнал? Я хотела умереть. Пришла бы домой, и повесилась. И ты был бы виноват.
— Ты спятила! Точно спятила — фыркнул Нед — покончить с жизнью ради незнакомого парня!? Да у тебя вообще-то башка как работает, нормально?
— И ничего не незнакомого! Я же знаю — тебя Нед звать! — Санда весело рассмеялась, звонко, так, что на них оглянулась сидящая за столиком парочка. Девушка прикрыла рот рукой, и сдавленно сказала:
— Прости! Веду себя непотребно!
— Это уж точно — рассмеялся Нед.
Ему было хорошо. Сидеть в красивом трактире, украшенным позолотой и лепниной, на дорогом мягком стуле, перед красивой девушкой, объясняющейся ему в любви, перед вкусными блюдами, стоящими на полированном столе — это ли не счастье? Разве не об этом он когда-то мечтал? Вернее — даже и не мечтал. О девушке — мечтал. Видел во снах и наяву, как он обнимает, раздевает Салли, гладит её…
О демоны! — Нед почувствовал, как стал возбуждаться, глядя на щебечущую Санду и усилием воли заставил погаснуть эротические картинки. Ну что сказать — молодость, есть молодость. Невозможно не представлять в своих объятьях прекрасную девушку, да ещё — если она сделала для этого всё, что могла.
Несколько минут они молча ели то, что им принесли. И это было вкусно — какие-то салатики с непонятным наполнением, какие-то плюшки, острые, солёные, сладкие. Пирожки непонятно с чем — Нед удивлялся, откусывая очередной кусок, а Санда с видимым удовольствием поглощала всё, что перед ней стояло, не заботясь о своей талии. Перехватив взгляд Неда, она с улыбкой пояснила:
— Я не толстею, не бойся. Жру, как корова, а не толстею! Мама всегда возмущается — ей стоит только лишь глянуть на кусок пирога, и тут же её распирает, как на дрожжах, а я как была худенькая, так и остаюсь. Вся в отца. Он тоже худой. Ему говорили: «Кондитер должен быть толстым! Если ты не толстеешь со своих пирожных, значит — ты их не ешь! Значит — они невкусные! Так все подумают!» Он только смеётся, и говорит, что у него специальные пирожные для тех, кто не хочет толстеть. И поэтому к нам приходят все дамы.
— Странные какие-то пирожки — заметил Нед, внимательно осматривая начинку — чего они сюда кладут? Даже не пойму.
— А ты что, не знал? — хихикнула Санда, зажав рот ладошкой — это же пирожки с возбуждающими травками! Ну…для тех мужчин, которые хотят, но не могут. Кстати — ты уже третий пирожок ешь…
— Кхе-кхе… — Нед с трудом проглотил то, что он успел откусить (Не выплёвывать же на стол?! Некрасиво!) — мы куда вообще попали?
— Это трактир для влюблённых. Называется «Рука Селеры» — подмигнула Санда — я всегда хотела тут посидеть, но не с кем было. Спасибо, что пригласил меня сюда. А что, тут вкусно готовят. И здесь уютно, правда? Можно я к тебе поближе сяду? — девушка поднялась, и передвинув стул поближе к Неду уселась так, что её колени касались бедра парня. Она тихонько потёрла бедро коленом, и Нед с неудовольствием почувствовал, что снова стал возбуждаться.
Он поймал взглядом подавальщицу, кивнул ей, та подошла, лучезарно улыбаясь, как солнце после дождя:
— Вам ещё что-то? Может всё-таки перейдёте в отдельный кабинет?
— Нет — чуть хрипло ответил Нед, стараясь не замечать происков Санды — я хочу рассчитаться. Сколько с меня?
— Восемь серебряников — слегка разочарованно сказала подавальщица, и получив золотой, сообщила — сейчас я принесу сдачу. Может всё-таки подумаете? Нет? Ну сейчас…
Она удалилась, как корабль под парусами проплывая по залу, а Санда положила руку на бедро Неда:
— А может ещё посидим, а? Тут так хорошо! Дорого, конечно…но хорошо! Я всегда представляла себе этот день так: мой жених, я…и он предлагает мне выйти за него замуж! Прямо в этом трактире! Становится на колено, протягивает мне обручальный браслет, и…
— Руку убери…ага, вот так. И сядь подальше. Сейчас я отведу тебя домой, ты умоешься, ляжешь на постель и отдохнёшь. А утром всё снова будет по-прежнему — никаких сержантов, никаких сказок, которые ты себе напридумала. Где ты всего этого набралась? Романтические книжки для дам читала, что ли?
— Ну и читала! И что такого?! — обиженно надула губы девушка — любовь с первого взгляда, и что? Ты красивый, сильный, я красивая — правда же, красивая? Вот. И почему между нами не может быть любви? Чего ты строишь из себя недотрогу? Вообще — то это я должна сопротивляться, а ты меня — пытаться лапать и затащить в кабинет! Слушай, а может ты…мужчин любишь? Ну… прости, ну не надо делать такое лицо! Ну, ляпнула! Прости!
— Это — худшее оскорбление для офицера корпуса, дурочка. Никогда больше не говори такие слова! — тяжело выдавил Нед — теперь давай разберёмся с твоими чувствами. Ты знаешь меня четыре дня, из которых стоят внимания- один мимолётный поцелуй, и сидение в этом кафе. И ты заявляешь, что готова для меня на всё, что угодно, что ты хочешь меня, что я твой жених — это как, нормально? Нет, ты скажи, ЭТО нормально?
— Нет, не нормально — легко ответила девушка — и что? Я от этого стала уродливее? Менее соблазнительна? Чего ты ведёшь себя так, как будто я уродка, и что общение со мной ты переносишь с трудом?
— Я жалею тебя — усмехнулся Нед — ты молоденькая. Тебе сколько? Шестнадцать? Ага. И ты ничего не знаешь о жизни. Бросаешься на шею первого встречного, который, как тебе показалось, достоин твоей любви. А ещё — тебе хочется показать своим подружкам, какой у тебя парень! Утереть им нос! Что, не так? Так. Ну да, ты влюблена в меня. Но это сейчас. Пройдёт неделя, две, и ты задумаешься — а что я нашла в этом парне? Какой-то солдафон! Пропадает на службе целыми днями, а я скучаю. И что потом? Ты пойми — я скоро, через два месяца уже уеду. Вернусь я из похода, или нет — неизвестно. Может погибну в бою. А если вернусь — скорее всего, меня пошлют в столицу — учиться на старшего офицера. А ты останешься с родителями. Так не лучше ли найти жениха здесь, в городе? Такого, который никуда не уедет, и не оставит вдовой? Поэтому тебе нужно подумать какое-то время, остыть и не предпринимать поспешных решений. Да, ты мне нравишься. Да, ты меня возбуждаешь. Да, ты очень красива — одна из самых красивых женщин, что я видел. Но…я не вправе ломать тебе жизнь. Я деревенский парень, волею случая попавший в армию, у меня контракт на пять лет. И я должен его выполнять. И я не принадлежу себе. Тебе это понятно?
— Мне всё понятно — нахмурилась Санда — я тебе не понравилась, ты считаешь меня шлюхой, способной лечь под любого мужчину, я уродка и дура! Но мне плевать! Я докажу тебе, что это не так! Я никому не говорила того, что говорила тебе! И я тебя люблю! Пошли они в задницу, твои рассуждения! Что, не пристало благовоспитанной девушке так выражаться? В задницу вашу благовоспитанность! Захочу — вообще уйду из дома! Надоели все — воспитывают, воспитывают, воспитывают…нашла себе мужчину — так и он воспитывает! Тьфу! Вот вам всем! — Санда сложила аккуратную дулю и покрутила её перед Недом — вот, вот, вот! Не будет по вашему! Прогонишь меня — я пойду на базу к начальнику, скажу, что твоя любовница и жена, буду добиваться, чтобы мне разрешили жить там, где ты живёшь! А если не позволят — буду ловить тебя у ворот, ждать, провожать, идти сзади, как собачка! И ты ничего со мной не сделаешь! Только если убьёшь! Вот!
«О боги! О Селера! Чего ты со мной вытворила!» — простонал про себя Нед — «Я же тебе положил только лишь один серебряник, а ты что наделала? Ты же сработала на кошель золотых! Ну, я просил любви, но не такой же! Зачем ты повесила на меня ЭТО?»