— Да есть же у него ещё, он это не съел! — прогудела чёрная «башня» в цветастом ярком платье, от которого рябило к глазах.
— Ничего, что есть! Свеженького положи! Что, руки отсохнут, что ли?! Ну что за ленивая баба, а?! Ребятки, вы тоже кушайте, кушайте! Неду тоже надо подкрепиться как следует, ему же сейчас скакать там с железками! Сил нужно набираться.
— Теперь ты понимаешь, почему я не часто захожу к мамочке? — заговорщицки шепнул Тираз — она ведь удушит материнской любовью! Вы как там, ещё не взвыли от такого внимания?
— Тётушка Задара молодец — уклончиво ответил Нед, подмигнул Санде — да я вижу-то её только вечером, кроме того — мы запираемся…она поскребётся, покричит возле окна, и уходит. Только выходить нельзя, а то она сразу врывается, и начинает командовать. И двери нельзя не запирать — она может посреди ночи в самый интимный момент ворваться и закричать: «Деточка, ты как лежишь, мальчику же неудобно!»
— Что, правда? — захохотал мастер, глядя на ухмылявшегося Неда и хихикающую, покрасневшую Санду — неужто так и было?
— Чистая правда! — отсмеявшись, кивнула девушка — чуть не ногу начала поправлять! Я со стыда едва не сгорела! Ужас!
— Эй, вы чего там шепчетесь? — подозрительно крикнула старушка — меня обсуждаете? Вот негодники! Пользуетесь, что я слегка глуховата стала! Нечего меня обсуждать! Посмотрите лучше на гостей — вон, видите мужчину? Когда-то за мной ухлёстывал. Седар ему нос сломал. А ведь такой красавчик был этот Хагар…офицер, одно слово! Они на дуэли из-за меня дрались. Кстати, мне сплетню передали, что Седар с его женой крутил. Я Седара допрашивала, но он так и не сознался. А что за офицер с ней обнимается?
— Хмм…это вообще-то мой непосредственный командир — нахмурился Нед — не знал, что он отсюда родом.
— Сын её, похоже на то… — медленно, с расстановкой сказала Задара, пристально вглядываясь в незнакомца выцветшими старческими глазами.
Старушка помрачнела, и демонстративно отвернулась, засовывая в рот засахаренный орешек. Она как-то сразу замолчала и ушла в свои мысли, а собеседники переглянулись, пожав плечами. Видимо вспомнила что-то из прошлого.
— Сегодня и посмотрим, как ты подготовился в мечном бое — усмехнулся Тираз — не посрами своего учителя. И вот ещё что — не жалей противников. Бей, как можешь. Пусть это и не дуэль, но бить здесь будут неслабо.
— А как всё будет происходить? Я никогда не был на состязаниях.
— Сейчас они всех разобьют по парам, начнут выкликать, и вы будете выходить на площадку, выбрав себе меч вон из той кучи железок. Меч и кинжал. Ну и драться, пока полковник не остановит бой. Или пока один из противников не откажется, или не сможет его продолжать. Вот и всё. Просто.
— Удары ногами, руками, другими частями тела разрешены? — на всякий случай поинтересовался Нед.
— Хмм…так-то не запрещены, но…выглядеть будет некрасиво — улыбнулся мастер — это же турнир по фехтованию, а не рукопашному бою. Кстати, кого ты там выставил на рукопашный?
— Ойдара, капрала из моей роты. Моего товарища. Мы с ним завербовались вместе, в казарме спали на соседних койках. А потом судьба слегка разбросала — я вот стал сержантом, а он моим подчинённым. Так-то мы в хороших отношениях, но…я офицер, а он капрал.
— Да, мне это знакомо — кивнул головой мастер — когда сегодняшнего друга ты должен завтра послать на смерть — само собой напрашивается мысль о том, что лучше…не быть другом. Тогда всё проще. Лучше дружить вне службы. С теми, кто не имеет отношения к армии.
— Со мной, например — улыбнулась Санда, и соблазнительно улыбнувшись, чмокнула Неда в щёку.
Девушка выглядела просто обворожительно. Платье тонкого шёлка, подаренное ей матерью в счёт приданого, облегало её бёдра, обрисовывая их прекрасную форму.
Ткань, привезённая откуда-то с южного материка, переливалось то золотистым, то голубовато-белым цветом, и было слегка прозрачным, обрисовывая прекрасную грудь, на которую Санда никогда не надевала лифа — та и без лифа торчала вперёд, будто сделанная из твёрдого дерева.
Нед, когда в первый раз, в кондитерской увидел Санду, обратил внимание именно на её грудь, а уж потом рассмотрел всё остальное. Впрочем — в этом он был совсем не оригинален, это подтвердили бы тысячи мужчин во все времена.
Ноги девушки были обуты в плетёные кожаные сандалии, служившие больше не обувью, а украшением для её стройных, гладких ног. Когда Санда шла, казалось, что она пританцовывает, а не просто обыденно идёт по дороге.
Влажные глаза оленихи, бархатная чистая кожа, блестящие волосы — от девушки веяло свежестью, красотой, и такой страстью, что офицеры и уж тем более «голодные» солдаты корпуса посворачивали шеи, исподтишка и в открытую разглядывая прелести девушки, выпирающие из под платья. Благо что вырез у него был довольно смелым — по предложению Задары его опустили…чуть-чуть. Всего на три са. Или четыре…
Ветерок с гор был свежим и слегка прохладным, так что соски Санды едва не протыкали тонкую ткань. «Смерть мужчинам!» — так можно было бы охарактеризовать её наряд.
Задара, когда дома осмотрела свою подопечную с ног до головы, осталась удовлетворена полученным результатом, и сказала, что если бы она была мужчиной — ушла б за ней и на край света. И дурак будет Нед, если не оценит наряд своей жены так, как полагается.
Нед оценил. Вначале он вскинул брови, потом нахмурился и сказал, что Санда выглядит как дорогая шлюха. На что получил строгую отповедь от Задары, и надутую физиономию от Санды. Затем пожал плечами, и сказал, что если ей нравится расхаживать в таком наряде — он не против. Главное, что не голая, и ладно. Хотя…лучше бы голая. Это выглядело бы не так вызывающе.
Кстати сказать — нижнего белья на девушке при ощупывании обнаружено не было. Задара пояснила, что с такими платьями, что на его жене, трусов не носят. Оно слишком для этого тонкое. Но пусть не беспокоится — платье-то всё равно непрозрачное…почти непрозрачное. А кто знает — надела она чего-то там, или нет? Она же не позволит никому это проверять.
На что Нед сказал, что очень на то надеется. Не хотелось бы никому обрубать уши, а жену прилюдно душить.
На что Задара ответила, что он мужлан, эгоист и деревенщина, ничего не понимающая в моде и в том, как должна себя подать настоящая женщина. И если он хочет, чтобы жена сидела в сарае и никуда не выходила, так надо было жениться на корове — и шкура толстая, и на вымя никто внимания не обратит, а значит и ревновать не надо. Тогда Нед и сдался.
Вот так Санда и сделалась королевой нынешнего сборища. Мужчины завистливо присвистывали, а женщины злобно фыркали, сгорая от желания содрать с «этой сучки» её срамное платье и вывозить гадину в грязи, чтобы их благоверный не отлячивал своей дурацкой челюсти, пожирая эту шлюху бесстыжими глазами.
Нед слегка отстранился от жены, ласково похлопав её по руке, и сказал:
— Пойду схожу в Ойдару, проверю, как он там.
— Можно, я с тобой схожу? — предложил Тираз, покосившись на Задару, как раз в этот момент отвлёкшуюся на очередную отповедь второй своей приживалке, подавшей ей не тот пирожок.
— Конечно — улыбнулся Нед — пойдёмте.
— А я?! — запищала Санда — меня тут оставишь?
— Стереги тётушку Задару — серьёзно сказал Нед — а то её птицы унесут. Видишь, какую она блестящую шляпку надела? А птицы любят блестящее!
— Иэххх! Разбойник! — хмыкнула Звдара и рассмеялась — всё шутит над бабушкой! Идите, негодники! Сандочка, оставь их — они то ли в сортир собрались, то ли обсудить нас, женщин. Впрочем — обычно они совмещают эти два приятных занятия. Мужчины вообще такие сплетники! Вот послушай, я тебе расскажу одну историю…
— Пошли, пошли скорее! — мастер уцепил Неда за руку и поволок прочь — мама Задара прекрасная женщина, но в больших дозах бывает невыносима. Лучше принимать её любовь порционно, как и болтовню. Ты уж прости, что я засунул тебя к ней жить. Впрочем — всё получилось довольно неплохо, не правда ли? И дом снял недорого, и даже красавица-жена образовалась. Кстати, приглядывай за ней. Позже все нажрутся — как бы не было проблем… Она настолько яркая девушка, что на неё все пялятся. Может — стоило бы как-то поскромнее одеться? Прости, что лезу не в своё дело…