– Могут, наверное. Главное – могут присвоить право воспроизведения без моего ведома …
ЧТО ВЗЯТЬ с СОБОЙ
С рисунками была проблема. Интересных рисунков было много, но некоторые из них по различным соображениям нельзя было широко демонстрировать. Еще больше было рисунков, которые просто нельзя было выставлять по причинам секретности.
Были так же рисунки обнаженного женского тела, и когда все эти рисунки собрали вместе – получилась большая куча.
В выборе рисунков участвовали Свиридов, Тоня и Уля, приходил Виктор Скворцов и Саша Баранов.
Но в конце концов Гриша прогнал всех и занялся подбором рисунков вдвоем с Улей.
Они вместе выбрали около сотни рисунков, среди которых было довольно много уже опубликованных – Гриша даже удивился, что так много его рисунков уже увидели свет. Они с Улей подробно обсуждал каждый рисунок, и Гриша внимательно прислушивался к ее советам.
В число отобранных работ попали несколько портретов из числа уличных зарисовок и рисунков студентов из группы профессора и всего один портрет Ули, но зато какой! Об этом портрете с восторгом говорил профессор Василевский, расхваливая его студентам, этот портрет раньше висел над кроватью деда Васи рядом с портретом Галины Игнатьевны, висел он и над письменным столом Гриши.
Среди отобранных был еще один рисунок «личного» характера – танец Ули, когда она обнаженная танцевала перед Гришей. Уле очень не хотелось, чтобы этот рисунок был представлен в подборке рисунков Гриши – она понимала, что этот рисунок вызовет всеобщий интерес из-за ее обнаженного тела. Но потом она сама положила этот рисунок в кучку отобранных.
– Назови это «жена художника» … – со вздохом сказала она. – Пусть видят, какая я …
Они с Улей очень тщательно отбирали рисунки из папки обнаженной натуры. В результате решили взять рисунки Ники на лугу среди ромашек и рисунки натурщицы из класса.
Еще Гриша брал с собой все свои опубликованные рисунки, а их тоже набралось уже немало.
А вопрос – в каком же виде все это везти с собой – решил Свиридов.
Были изготовлены диапозитивы всех рисунков, а дополнительно все рисунки в цифровой форме были записали на лазерный диск.
Кроме того Гришу проконсультировал опытный юрист, занимающийся издательской деятельностью, и он рассказал Грише о том, каким образом составляют договор об использовании изобразительной продукции и какие хитрости в этом деле существуют …
НЕ ХЛЕБОМ ЕДИНЫМ
ПОДАРКИ ИВАНИЩЕВОЙ
Умаров задержался после разговора со Свиридовым и долго молчал.
Свиридов не торопил его – он очень хорошо знал своего Учителя и спокойно ждал.
– Знаешь, Свиридов … Анхелина … Первая женщина в моей жизни, без которой я не могу нормально жить …
– Командировка на месяц? Или вам так нельзя? Хотите соединиться? Выбирайте – ее сюда или вас туда? Как скажете, Учитель, так и сделаем.
– Для начала – командировка.
Умаров увозил подарки – две скромные деревянные шкатулки. В одной была в бархатной ячейке номерная вересковая курительная трубка ручной работы фирмы Данхилл, а в другой – потрепанный и видавший виды молитвенник с карандашными пометками и загнутыми уголками страниц, привезенный по просьбе Свиридова из глубинки штата Коннектикут.
А Ангелине Степанищевой подарок был – кроме Умарова – на словах.
И эти слова Умаров прошептал своей Анхелине уже под утро, когда та улеглась к нему на грудь и разглядывала его лицо.
– Что ты сделал со мной, Умарчик? Это же что-то непостижимое … Даже представить себе не могла, чтобы …
– Знаешь, я тоже представить себе не мог, что буду так тосковать по тебе. Каждый день думал о тебе, а уж ночью!
– Неужели я как женщина …?
– Это тоже невероятно. Ты не представляешь, как мне хорошо с тобой.
– Не смейся надо мной! Ни кожи, ни рожи! Старая квашня!
– Очень аппетитно …
Умаров целовал и покусывал ее тело, ее живот, другие мягкие места, а Иванищева вздрагивала и не могла понять, почему она, прекрасно понимающая весь механизм распространения ласки, так реагирует на его прикосновения. И хочет их, и сама ласкает его – она, доктор и профессор, и прочая, и прочая, и прочая …
Одеваясь она застеснялась и Умаров отвернулся.
– Анхелина, ты не надумала родить нам ребенка?
– Умарчик … Я много думала над этим … Я не предохранялась, но …
– Не переживай … и не волнуйся …
ПОДАРКИ ЛЕВЕ и ДИАНЕ
К вечеру Умаров постучал к Худобиным.
– Вам подарки от командира!
– О! Смотри, Диночка, какая трубка! Так из такой трубки грех курить – это же произведение искусства! Настоящий вереск, настоящий Данхилл!