Поставив молодого человека на ноги Свиридов повернул его и негромко, так, чтобы за столом не расслышали его слова, сказал.
– Ты, гандон штопаный, вали отсюда! Твое место возле параши! – и придал молодому небольшое ускорение.
Качаясь и сталкиваясь с танцующими незваный гость двинулся в сторону, постоянно оглядываясь. Оглянувшись, он потерял равновесие и упал, чуть не свалив со стула молодую даму. Но кавалеру дамы это не понравилось, тот поднял упавшего и сильным ударом в грудь отправил его в угол. Там его подобрали друзья и официанты и вынесли из зала.
– Извини, Тонечка, он тебе доставил несколько неприятных минут …
– Ничего, Толя, пустое. Я побоялась, что Гриша полезет в драку.
Пальцем Свиридов подозвал официанта.
– Смените прибор, – сказал он подбежавшему, – А то я боюсь заразиться от этой заразы.
Прибор с извинениями моментально был заменен.
Певица еще раз появилась на сцене, и опять завладела залом.
Оправдаешь ли ты,
Что опять,
Столько раз разуверяясь,
Я однажды тебе
Возвращу полевые цветы?
Ведь и ты через год,
Через два,
Ни на что не надеясь,
Станешь чуждым
Как те, что ушли.
Оправдаешь ли ты?
Невнятность текста с лихвой компенсировалась прекрасным голосом и драматическим исполнением.
Зал слушал певицу внимательно, стараясь не шуметь. И первым начинал аплодировать тот, сидящий за отдельным столиком.
– Почему они все поют о чем-нибудь грустном? – спросила Уля.
– В ресторанном меню мало веселого. Хотя за рубежом … но там тоже много слезливых произведений … или просто печальных …
Снова появился мужичок и стал причитать, причем причитать почти буквально.
Ты не птица, и даже не утка,
Я не знаю,
С чем можно тебя сравнить.
Ты обнимаешь,
А мне становится жутко –
Разве можно
За деньги
Так крепко любить?
Так крепко любить …
Свиридов почувствовал, что у Ули навертываются слезы, и пригласил ее на следующий танец. И, танцуя, попытался объяснить этой молодой девочке, что жизнь бывает разной – то веселой, то грустной, но это отнюдь не означает …
– Ты понимаешь, трактир и закусочная были теми местами, куда шли залить горе. Завить горе веревочкой! Поэтому и репертуар был соответствующий. И очень много песен вышло именно из трактира, закусочной, ресторана …
Уля доверчиво слушала Свиридова, послушно следуя за ним, и доверчиво прижимаясь к этому такому сильному и прекрасному человеку.
И даже когда Свиридов перестал говорить, а танец кончился, и они пошли к столу, у Ули не пропало это удивительное чувство абсолютного доверия к отцу ее мужа …