- Знаешь… - начала она, чуть покраснев. Я посмотрел на неё, чуть нахмурившись. – Я бы хотела извиниться за то, что было на этой неделе…
Сакура, ты хочешь… извиниться? Извиниться просто за то, что кричала на меня? Кажется, её очень сильно это волновало: девушка раскраснелась так, что щёки были практически одного цвета с красной футболкой на её теле, которая когда-то принадлежала мне. Я улыбнулся, осторожно положив руку на её хрупкое плечо. Девушка усмехнулась:
- Просто, сам понимаешь, настроение такое дурацкое, а ещё и живот болел…
- Сейчас всё хорошо? – заботливо спросил я. Девушка закивала:
- Да, сейчас уже всё отлично, спасибо.
Ну, вот и слава богу - подумал я, улыбнувшись, и снова принялся за завтрак:
- Не извиняйся, бывает же… я же тоже иногда могу срываться, просто… ну… я не могу сорваться на тебя, потому что я люблю тебя, да и вообще… в общем, Сакура, ты тоже извини за то, что я с тобой как свинья обращался всю эту неделю, я же не понимал, наверное, что тебе больно, да и просто злился не из-за чего…
В общем, я не знал, как её утешить, какие слова подобрать, но очень этого хотелось. Но девушка, усмехнувшись, внезапно вскочила с места и крепко обняла меня, нагнувшись ко мне. Вот по таким объятьям я скучал целую неделю, честно. Поцеловав меня в щёку, она снова опустилась на своё место:
- Всё нормально, не переживай…
Не знаю, сколько мы могли бы так обмениваться любезностями, - наверное, всё это время, что мы завтракали. Попив чай с тостами, я пошёл в ванную. Правда, спросил ещё перед этим – на всякий случай – не нужна ли Сакуре помощь. Но она сказала, что нет и она сама со всем справится, а я уже после такого со спокойной душой пошёл умываться. Хикаро всё это следовал за спиной, помахивая хвостом, причём с таким довольным выражением морды лица, что я улыбался, глядя на кота: судя по всему, он тоже очень счастлив тому, что у нас всё наладилось. Эх, мужик, знал бы ты, как я счастлив, что у нас всё наладилось. И, кстати говоря, вы сейчас думаете, что я просто хочу секса и мне уже не терпится завалить её в постель… но нет. Я даже о таком и не думал, между прочим, а просто был рад тому, что у нас всё наладилось, и тому, что она снова сильно любит меня, как и раньше, а не провожает презрительным и ненавистным взглядом в спину. Вы просто не знаете, каково это, когда жена смотрит таким взглядом на тебя… как будто вот сейчас подбежит сзади и пырнёт ножом. Вот примерно такое же ощущение, кстати, не из самых приятных…
Быстро приведя себя в порядок, я вышел из ванной, заметив, что Сакура уже убралась на кухне и теперь держала Хикаро на руках, стоя у окна и почёсывая кота за ухом, глядя на улицу. Он мурлыкал у неё на руках, принявшись тереться о запястье девушки и то и дело поднимая голову, чтобы ласково куснуть её за подбородок, на что Сакура тихо посмеивалась, и она даже не заметила, что я подошёл сзади, осторожно положив руки на её талию и с нежностью поцеловав в висок. Ну вот, она снова покраснела… теперь действительно вижу ту Сакуру, которую знал до этой недели.
- Я, наверное, очень сильно виновата перед тобой, - вздохнула она. Ну, когда она уже успокоится?!
- Сакура, - уже начиная злиться, нахмурился, а она заметила изменения в моём голосе, а потом сразу же опустила голову, глядя на Хикаро. Кот моргнул голубыми глазами, глядя то на Сакуру, то на меня, и явно не хотел верить в то, что намечался скандал. – Хватит уже, успокойся, всё хорошо. Ты передо мной не виновата из-за того, что так получилось, в общем, не бери в голову. Пойдём лучше сходим куда-нибудь. Могу тебя сводить в парк, хочешь? Или пошли лучше в кондитерскую новую, мы там вчера с Итачи были.
- Пошли! – тут же согласилась она, осторожно поставив Хикаро на пол.
Тот неблагодарно мяукнул, презрительно покосившись на то, как его хозяйка стала меня целовать. И я знал, что в такие моменты кот ревнует и уже буквально готов даже зашипеть на меня… усмехнувшись сквозь поцелуй, я услышал, как кот, обидевшись, убежал. Конечно, сами знаете кошек – будет теперь дуться на меня до скончания века, пока его не накормлю или не поглажу, а я и не собирался перед ним извиняться. Кто он такой, чтобы иметь виды на мою жену? Всего лишь… кот. И никто больше, только кот и домашний питомец. Ах да, знаю я эти рассказы про то, что они понимают людей без слов и всё такое… я в это верил, конечно, но не сейчас: Хикаро именно в этот момент для меня был обычным котом, с которым я делил свою жену, ничего личного. Закончив поцелуй, девушка улыбнулась мне, по-прежнему обнимая за шею:
- И что, как новая кондитерская?
- Хорошая, - улыбнулся, и мои руки уже тянулись к её ягодицам. Вот в такие моменты я готов был сделать с ней всё что угодно, но сейчас нам нужно собираться, а потому, подхватив девушку на руки и чмокнув в бледно-алые губы, я понёс её в спальню одеваться. Она улыбнулась, всё так же обнимая меня за шею, то и дело с нежностью целуя в щёку или в висок, куда только могла попасть. Кажется, у нас сегодня слишком нежный день… - Там очень много всего сладкого.
- Да ну? – усмехнулась она, чуть склонив голову и с каким-то интересом посмотрев на меня, вздёрнув тонкую бровь. А что я мог сделать? Лишь закивал, тоже улыбнувшись ей. Надеюсь, Хикаро сейчас не запутается у меня под ногами, чтобы отомстить, ибо я раздавлю его, потом упаду. Точнее, сначала упаду на него, а потом уже раздавлю… бедный кот. Мне уже его жалко. – Есть даже что-то, что слаще, чем я?
- Нет, - тут же возразил я, зайдя в спальню. И, слава богу, Хикаро выскочил из-под кровати: благодаря ему я повалился вместе с Сакурой на неё, оказавшись, конечно же, сверху. Она тоненько вскрикнула от неожиданности, но всё же продолжала обнимать меня за шею и улыбаться. Наверное, ей снова приятно чувствовать, когда я сверху: её руки сразу же зарылись в мои угольно-чёрные волосы, ероша их и приводя в «творческий беспорядок». – Слаще тебя ничего быть не может…
Плевать даже на то, что вы сейчас скажете, мол, это телячьи нежности какие-то, плевать на мысли в голове, на моё сознание, которое без устали что-то лопотало, я просто хотел, чтобы у нас всё было как раньше, а ради такого я мог говорить своей девушке самые приятные вещи на свете. Усмехнувшись, она снова поцеловала меня в губы: после такого, конечно, не хотелось идти ни в какую кондитерскую… а может, чёрт с ней? Хотя, нет, я же обещал, но однозначно в этой кондитерской ничто не стоило её сладких губ. Она продолжала меня целовать, а поцелуй перерос в гораздо более грубый и собственнический. Неужели ты, Сакура, думаешь, что я просто так сдамся тебе в плен и в плен твоим губам? Нет, ты не на того напала, и сама прекрасно это знаешь… и вот уже я целовал её, а не она меня, теперь мой поцелуй собственнический, теперь я веду себя как собственник, а не она. И всегда буду собственником с ней, а она всегда будет только моей. Оторвавшись от моих губ, она снова густо покраснела:
- Чувствую, ты уже не хочешь никуда идти, да?
- Почему? – сразу же спросил, ведь не хотелось её расстраивать… - Хочу. Давай, вставай и будем собираться.
- Наверное, сначала нужно встать тебе, - посоветовала Сакура, улыбаясь.
Точно, какой я дурак, совсем голову с этой девчонкой теряю… поднявшись с кровати, я сразу же отошёл к шкафу, принявшись искать там чистую одежду. Сакура почему-то улыбалась, глядя на меня, я это прямо спиной чувствовал… ну, ладно, ладно, я чувствовал это не спиной, а, скорее, тем местом, куда она таращилась, при этом так… странно улыбаясь? Ладно, Сакура, ты сама нарываешься на то, чтобы я тебя трахнул. Я могу быть жестким, ты сама это знаешь. Разве ты не помнишь тот раз после массажа? Нет, я был уверен, что она помнит. Тогда, наверное, весь дом проснулся… ладно, всё равно это не совсем интересный факт моей биографии, вам будет неинтересно. Пока рылся в шкафу, я даже не заметил, как она подошла ко мне. Хотя как тут заметить, когда я к ней задницей повёрнут? И кстати, почему она так нагло лапает меня за задницу? Итачи правильно сказал: она будет домогаться меня до конца недели… так, терпение – добродетель, терпение – добродетель… во всех смыслах? Особенно тогда, когда она за задницу трогает?