да. Проверил люк - то открылся свободно, на нем даже замка не было...
Улегшись на край поребрика крыши, он взглянул на гришин балкон. В этой комнате было тихо и темно, зато рядом орала Пугачева. Гриша забавлялся... Закрепив веревку так, чтобы ее можно было сдернуть, если понадобиться уходить другим путем, Павел неслышно скользнул вниз и присел на балконе. На фоне темного окна его мог заметить разве что сверхлюбопытный пенсионер, да и то с биноклем. Такие типы не редкость - любят подсматривать пикантные картинки в соседних домах. Но теперь думать об этом не было времени и смысла. Павел осторожно надавил балконную дверь и она неожиданно легко подалась - погоды нынче стояли теплые, а с профессионализмом, как давно заметил Павел, у Гришани было туговато. Из соседней комнаты сквозь вопли Пугачевой слышалось хихиканье женщины и игривые возгласы мужчины. Веселье было в самом разгаре. Павел раздумывал - присутствие женщины осложняло дело. Пока он стоял за портьерой, женщина, абсолютно обнаженная, выскользнула из соседней комнаты и направилась в ванную, послышался шум водяной струи и возгласы удовольствия. Гришаня, видимо, отдыхал после всех этих игр в кровати или просто не любил мыться. Скорее всего, решил Павел,- последнее. Наконец струя затихла и женщина, задрапировавшись полотенцем, показалась из ванной и остановилась перед зеркалом, поправляя свою слегка намоченную прическу. Павел больше не раздумывал - он шагнул из-за портьеры и обхватил женщину сзади одной рукой за талию, а другой накрепко зажал рот, потом развернул ее и повел в спальню. Ему было не по себе, что он использовал довольно подлый прием, прикрываясь человеком, причем совершенно невиновным в его несчастьях, но это было рационально, а значит было для него главным в этот момент.
В глубине души он все-таки рассчитывал на элементарную жалость Гришани. Все его надежды развеялись в прах, как только Гришаня увидел свою пассию, а за ней человека в черном. Он мгновенно вытащил из под подушки ТТ и всадил пару пуль в тело своей недавней любовницы. Павел быстро присел, прикрываясь ее уже мертвым, без сомнения, телом и третья пуля из ТТ опять угодила в него. Изо всех сил Павел толкнул женщину на не успевшего встать с кровати Гришаню и бросился вслед за ней. Мертвая женщина приняла четвертую пулю и свалилась поперек кровати, открывая сектор обстрела, но Павел успел преодолеть те два метра, отделявшие его от Гришани и схватить руку с пистолетом. Еще раз прогремел выс
трел, на этот раз в потолок. Пять - машинально отсчитал Павел. Осталось два или три. Свой "Комбат спешиал" он не хотел пускать в дело, у него были другие планы, но сейчас он был нужен позарез, чтобы успокоить этого обезумевшего от страха бандита. Левой рукой Павел выхватил из-за пояса пистолет и приставил глушитель к гришанину лбу. Тот мгновенно сник и медленно разжал пальцы.
ТТ выпал из его руки. Павел от души врезал детине по челюсти свободной рукой, потом слегка добавил по глушителем по затылку и Гришаня на время успокоился. Павел перевернул тело женщины - полотенце свалилось во время стычки. Она была красивой, если бы не кровавые дыры в груди и животе. И погибла ни за грош...
С трудом Павел вытащил тело Гришани из постели, приложил его ладонь к кровавому пятну на спине женщины, а затем плотно обнял вялой гришаниной рукой рукоять ТТ. Женщину он оставил лежать поперек кровати и потащил Гришаню в гостиную, оставив дверь в спальню открытой, чтобы не зажигать люстру. Головка у Гришани была крепкая - он уже минут через пять начал шевелиться и открыл
глаза. Правда говорить и орать он не мог - во рту торчало кухонное полотенце. Двигался он с трудом - руки были связаны другим полотенцем, а на ногах он обнаружил свои же ботинки. Шнурки ботинок были связаны между собой. От него несло перегаром за версту, а на столе стояла еще батарея разнообразных напитков.
На полу валялись разорванные женские трусики и наполовину располосованная дорогая комбинация. Видимо, любовники предпочитали не совсем обычный секс.
Павел ощущал, что у него очень мало времени и потому начал сразу, без обиняков.
- Ты убил мою жену, а теперь пристрелил и свою любовницу. Ничего, кроме вышки тебе не светит, шеф тебя из такой передряги вытаскивать не станет, наоборот, еще что-нибудь навесит, вроде покушения на меня. Так что не будем обременять государство лишними расходами. Оправданий у тебя нет, а я не суд, где хитрый адвокат будет доказывать, что ты невменяемый. Ты просто мразь,
зря переводящая кислород на планете. Чтоб тебе немного полегче было, я даже дам тебе выпить. Что предпочитаешь, у тебя такой выбор... Виски, джин, ром?
Гришаня замотал головой и что-то замычал.
- Тебе я слова не давал, только спросил, но понял, что предпочитаешь водочку. Сейчас я осторожно развяжу тебе рот, а ты будешь молчать, как рыба.
Павел вытащил кляп и поднес горлышко ко рту Гришани, тот замотал головой и попытался что-то сказать. Правда не успел - горлышко заткнуло ему рот и, чтобы не захлебнуться, он стал пить.
- Пожалуй, хватит, а то перед смертью алкоголиком станешь.
Гришаня кривясь и отплевываясь от водки, пытался произнести что-то вразумительное, но Павел уже зажал его голову и резким движением дернул ее вверх и в сторону. Гришанины позвонки покорно хрустнули... Последняя пьянка для него закончилась. Павел, обернув руку носовым платком, устроил небольшой кавардак: перевернул бутылку с водкой, которая с тихим журчанием полилась на
ковер, разбил пару фужеров и тем ограничился. Развязав полотенца и шнурки, он поднял тело Гришани на плечо и, полусогнувшись вытащил его на балкон. Перевесил через перила - может человек перепил и решил немного подышать свежим воздухом. Самого Павла скрывала асбестовая пластина балкона. Потом решительно и без всякого сожаления приподнял гришины ноги. Тело беззвучно скользнуло вниз. Оно не успело еще долететь с девятого этажа до асфальтированной дорожки, как Павел был уже на крыше и, лежа за парапетом, отвязывал веревку. Немного полежал, никаких криков или другого шума он не услышал и ползком стал пробираться к первому подъезду. Сейчас его волновало только одно - соседи могли слышать
выстрелы и на всякий случай вызвать милицию. В будочке над люком Павел стянул с себя маскировку, распустил для пущей важности свои искусственные белокурые волосы по плечам, поверил прочность крепления усов и приник ухом к чердачному люку. Тишина. Он слегка приоткрыл люк и через щель маленькую щель еще раз послушал. Тишина. Павел скользнул вниз и стал спускаться по лестнице совершенно бесшумно. На пятом этаже он вызвал лифт. У подъезда - ни души и он неторопливо пошел к машине. Отъехав несколько кварталов и, влившись в довольно реденький поток машин, он встретил милицейский УАЗик с сигналкой. Видимо соседи у Гришани были люди все-таки бдительные, но к нему в этот момент это уже не имело никакого отношения.
Глава одиннадцатая
"В лагерь ворвался волк и, иску
савши всех, кто попадался ему на
встречу, невредимый ушел восвоя
си"
Тит Ливий,
"История основания Рима"
ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ
Павел бухнулся на диван и мгновенно заснул. Отдых ему был необходим, усталость, накопившаяся за последние дни, сказалась и он сразу же погрузился в сон, как в беспамятство. Перед этим он набрал телефон коммутатора офиса Аркадия и через реобразователь из уличного автомата спросил завскаладом. Тон его был категоричен, как у всякого чиновника, от которого хоть кто-то зависим.
Дежурная была отменно вежлива.
- Так вам Александра Степаныча? Он здесь бывает редко, позвоните ему, пожалуйста по телефону...
Она продиктовала номер. Он был уверен, что завскладом никогда не встречал его, но преобразователь включил, так как не был уверен - не записывается ли этот разговор на коммутаторе. Начал сразу напористо и вдохновенно.
- Майор Сергеев из городского управления пожарной охраны. Завтра утром буду у вас с инспекцией, попрошу вас быть на складе с восьми ноль-ноль. Давненько у вас не был, хочу посмотреть. Все ясно. Прошу не опаздывать, у меня таких, как вы, на завтра,- здесь Павел сделал паузу, словно подсчитывает своих подопечных,- еще восемь. Дай бог управиться. Все. До завтра, Александр Степанович.