Елена с готовностью ответила:
— Да-да. Пожалуйста, передайте Гришу мне. Я бы сама встала, но капельница мешает.
Гриша успокоился не сразу. Елена гладила его по головке, вспомнила детскую считалочку, он прислушался и потихоньку успокоился. Елена попросила оставить его с ней, Варвара согласилась:
— Хорошо, отдыхайте, но утром я вас разлучу. Придет доктор, и потом еще следователь, который ведет дознание по пожару на станции, он просил сообщить, когда с вами можно будет поговорить. Ему надо с вами встретиться. Утром я сообщу ему, что вы пришли в себя. Он опрашивает всех свидетелей пожара, огонь был такой силы, еще и ветер, все произошло так быстро. К сожалению, есть пострадавшие и погибшие. Впрочем, зачем я это вам рассказываю?
Елена кивнула Варваре и слабым голосом произнесла:
— А вы что-то знаете о пострадавших? Здесь есть кто-нибудь из поезда, кроме нас с Гришей?
— В нашем отделении кроме вас никого. Если надо я попробую узнать, а лучше спросите у следователя, он о пожаре все знает лучше всех.
— Хорошо, я спрошу у него завтра, а сейчас нам с Гришей лучше отдохнуть.
— Да-да, конечно, отдыхайте.
Варвара покосилась на сумочку, она из любопытства познакомилась с ее содержимым и поняла, что в поезде должен был быть и муж этой женщины, она спросила о пострадавших, но о муже не спросила. Неужели это тоже последствия шока? Надо будет узнать, нет ли среди пострадавших ее мужа. Варвара потянулась за сумочкой:
— Сумку я пока заберу, следователь интересовался вашими вещами и документами.
Елена грустно улыбнулась:
— Спасибо вам, за заботу.
Варвара вышла из палаты, а Елена прижала к себе малыша и стала тихонько рассказывать ему сказки, те, что помнила, когда сказки кончились начала читать стихи. Детских она знала мало, читала взрослые. Так они лежали рядом, Елена читала стихи до тех пор, пока Гриша не уснул.
Утром пришел доктор, увидел Елену и мальчика спящими и не смог сдержать улыбки, он наклонился над Еленой и шепотом проговорил:
— Нет ничего прекрасней картины спящих матери и ребенка, но вынужден прервать ваш сон.
Он выпрямился и заговорил уже ровным голосом, как врач с пациенткой:
— Вижу, что и малыш потихоньку приходит в себя. Варвара мне рассказала, что вечером вы уже занимались ребенком. Капельницу мы вам отменим, но денек другой за вами последим, а мальчику еще надо немного подлечиться, так что мы вас пока не отпустим.
Елена с благодарностью откликнулась:
— Спасибо, доктор, я и вправду себя намного лучше чувствую. Главное, чтобы Гриша поправился.
— Я его послушаю, — он приготовил стетоскоп, — поднимите рубашечку. Мальчик, конечно, сильно надышался дыма, за легкими надобно последить.
Гриша вздрогнул, когда холодный диск стетоскопа коснулся его спины, но не заплакал. Потом с интересом следил за движением руки доктора, который передвигал маленький металлический диск по его груди, посматривал то на доктора, то на Елену, к ней он начал испытывать доверие. Доктор взглянул на Елену:
— Сколько малышу?
Елена из документов помнила, что он родился 16 июля 31-го года, поэтому уверенно ответила:
— Скоро два.
— Еще не говорит?
Елена не слышала от него ни одного слова, поэтому отрицательно покачала головой.
Доктор попробовал ее успокоить:
— Это ничего, скоро заговорит. Это характер, так бывает, молчат-молчат, а потом как заговорят — не остановишь. Реакции у него хорошие, так что не беспокойтесь.
Елена улыбнулась:
— Спасибо. Вы очень добры.
Доктор обратился к Варваре:
— Ну, что ж. Мальчика еще денек прокапаем, а дальше посмотрим.
Он встал и направился к двери, Варвара последовала за ним.
Принесли завтрак. Гриша поел с аппетитом, хороший признак — поправляется.
После завтрака снова зашла Варвара, следом за ней в палате появился человек в военной форме, поверх был накинут белый халат. Варвара еще в дверях громко проговорила:
— Анна Леонидовна, вы просили узнать о вашем муже, я поспрашивала везде, где могла, пока ничего выяснить не удалось, но вот пришел следователь — товарищ Соколов, может быть ему что-то известно?
Следователь недовольно взглянул на Варвару:
— Спасибо, что проводили. Вы нам больше не нужны. Можете идти, заниматься своими делами.
Елена почувствовала, что плохо справляется со своей новой ролью матери и жены, может быть, Варя догадывается, что ей есть что скрывать, а может быть, просто помогает неосознанно и подсказывает, как при следователе правильней себя вести. Конечно, Елене следовало еще вчера спросить ее об отце Гриши, как только она узнала о его существовании, но она испугалась, что он где-то близко и сейчас все откроется и этого не сделала, и это было ошибкой. Чтобы немного исправиться, Елена протянула к Варваре руку и попросила: