Ип заметил, что многие ребята заглядывают в чужие окна, и потянул Майкла за рукав.
Они прокрались через лужайку к освещенному окну. По комнате расхаживал мужчина с банкой пива в руке и сигарой в зубах. Старый небожитель улыбнулся, положив подбородок на подоконник. Вот бы каждый вечер выходить на улицу со своими друзьями и подглядывать в чужие окна — на Земле стоило бы жить!
— Пойдем, Ип! — торопила Герти. — Пойдем же…
Девочка тихонько провела его вокруг дома к парадному крыльцу, нажала на кнопку звонка, и они дали деру.
Меховые тапочки шлепали по земле, один слетел с ноги, куда-то делась ковбойская шляпа. Ип вопил от радости. Он жил! Жил! Он был равноправным обитателем Земли!
— Быстрее, быстрее! — торопила Герти, и, запыхавшись, они шмыгнули в какие-то кусты. У Ипа из пальцев ног струился легкий туман. Старый инопланетянин был так возбужден, что его пальцы сами собой вычерчивали формулы, рожденные высшим галактическим разумом, которые раскрывали самые сокровенные тайны космической эволюции. Но великий ботаник уже ковылял вразвалочку, обуреваемый желанием заглянуть еще в одно окно.
Так они переходили от дома к дому. Ип от возбуждения съел почти все подаренные сладости и высказал пожелание пополнить запасы.
— Ладно, — согласился Эллиот. — Зайдем вон в тот дом.
И он повел Ипа по дорожке, уверенный, что чудное существо примут за шалуна-подростка в надувном резиновом костюме. Что касается Ипа, тот и думать забыл и своей нелепой для Земли наружности. Он уже воспринимал ее как нечто совершенно естественное: как всякий землянин, он жевал конфеты, звонил в двери, выпрашивал подарки и шмыгал носом.
Но когда распахнулась дверь и на пороге возник рыжеволосый коротышка, Ип впервые за весь вечер испуганно заморгал. Рыжего мальчишку он узнал сразу — это был тот самый Лэнс, к которому он давно питал недоверие. Лэнс в свою очередь подозрительно разглядывал Ипа.
— Это что за пугало? — спросил он, не веря, что длинные руки и круглый, будто кегельный шар, живот были из резины.
— Это… это мой двоюродный брат, — пролепетал Эллиот, готовый казнить себя за то, что не узнал дома Поганца; они попались в ловушку, и теперь от Лэнса не отделаешься.
— Ну и уродина, — усмехнулся Лэнс, приближаясь к ним, словно влекомый неведомой силой, которая, казалось, исходит от причудливого гостя.
«Ай-яй-яй, какой любопытный, — подумал древний космолог. — Надо держать ухо востро».
Ип попятился, Эллиот отступил за ним. Но Лэнс неотвратимо надвигался. Подхватив Ипа, Эллиот вскочил на велосипед. Лэнс тут же оседлал свой.
— Скажи правильно: «Быстро», — пискнул с багажника Ип, и Эллиот изо всех сил нажал на педали, злясь на себя, что из-за собственной беспечности показал Ипа Лэнсу, а значит, и всему свету. Но разве можно сохранить от людей такую тайну, как Ип? Так и подмывает им похвастать, посмотреть, как у людей при виде его отвисает челюсть. Но уж кому-кому, а Поганцу его вообще нельзя было показывать. Такого паршивца не проведешь. Он с первого взгляда поймет, что перед ним инопланетянин.
Ип, второпях засунутый головой вниз в корзину на багажнике, гадал, что предпримет Лэнс? Не обратится ли к властям? Неужели все кончится тем, что из него набьют чучело?..
Эллиот оглянулся. Лэнса не было видно.
— Все в порядке, — сказал Эллиот. — Лэнс отстал.
Но он ошибся. Кратчайшими путями, известными только таким пронырам, Лэнс мчался за ними сквозь ночной сумрак. И откуда он знал, где сворачивать, чтобы сократить путь?! Словно телепатически настроенный на волну Ипа, он крутил педали как одержимый. Встречный ветер прижимал рыжие волосы к голове, отчего нелепые уши Лэнса, казалось, торчат еще больше. Фонарь на его велосипеде не горел, только отражатели поблескивали в темноте. Лэнса бросало то в жар, то в холод. За свою короткую жизнь у него никогда ничего не получалось толком, он вечно слонялся без дела, и даже в электронные игры сражался сам с собой. Но сегодня, сегодня он весь дрожал от прилива сил и преодолевал повороты, как заправский гонщик. Его торчащие вперед зубы лязгали от возбуждения. Ночь явно благоволила ему.
При выезде из города Лэнс наскочил на край тротуара, велосипед задребезжал, и он увидел, как далеко впереди сверкнул в свете уличного фонаря отражатель на велосипеде Эллиота.
«К холмам едет», — решил Лэнс, улыбнувшись. Велосипед бесшумно пронесся под фонарем, его седок при всем желании не сбился бы со следа. Казалось, его ведет какой-то внутренний безошибочный автопилот.
Лэнс склонился над рулем, без устали работая педалями. Мысли о космосе настолько захватили его, что Лэнсу чудилось, будто он вот-вот взмоет в небо. Миновав последний уличный фонарь, он помчался по темному шоссе.
Эллиот оглянулся через плечо и, не увидев преследователя, свернул на просеку.
Космический путешественник трясся на багажнике, вцепившись в край корзины. По мере приближения к месту посадки корабля мысль его работала все лихорадочнее. Сейчас он установит передатчик, и в небо полетят сигналы. Космос необъятен, время бесконечно, нельзя терять ни минуты… Но как медленно ползет велосипед, едва продвигается вверх по склону…
— Эллиот…
— Да?
— Скажи правильно: «Держись крепче», — старый космолог шевельнул пальцами, и… велосипед оторвался от земли. Он пролетел над кустами, обогнул верхушки деревьев и поплыл над лесом.
«Так-то лучше», — подумал Ип и поудобнее устроился в корзине.
Руки Эллиота будто прилипли к рулю. Он посмотрел на темневший внизу лес с едва различимыми просеками и тропинками. Сверху за спиной светила луна.
На ветке проснулась сова, лениво расправила крылья и пощелкала клювом, мечтая изловить на ужин жирную полевку или хотя бы летучую мышь. Она взлетела, не спеша взмахивая крыльями, и вдруг, выпучив круглые глаза, круто взвилась вверх.
Что за напасть?..
Человек верхом на железном чудовище пролетел мимо. Сова, сложив крылья, камнем ринулась вниз и, оцепенев, припала к земле. Но и тут прямо на нее, продираясь сквозь заросли, надвигалось такое же чудовище. Метнувшись в сторону, сова едва выскочила из-под колес Лэнса. Он спешил, велосипед подскакивал на корнях. В голове гудело от сигналов, которые вели его. Лес принял Лэнса, раскрывая свои тропинки, и Поганец продирался сквозь такие заросли, где не прошел бы и опытный лесник. Но где же Эллиот?