Десять ракет были готовы вырваться из стартовых шахт, волоча за собой хвосты адского пламени, взмыть сквозь снежный вихрь в стратосферу и лечь на заданную траекторию. Половина будет сбита в небе, но остальные, как предполагалось, достигнут стратегических целей.
– Шестая готова.
Джерри внезапно обдало жаром.
– Погоди секунду, – бросил он. – Попробую выяснить по телефону.
Он схватил трубку. В уши ворвался пронзительный визг. «Господи, нас предупреждали, что именно так и будет, если…»
Он швырнул трубку на рычаг.
– Все установки готовы, – доложил Олмер.
– Свяжись с командиром крыла по своему телефону! – приказал Халлорхен с отчаяньем в голосе.
Олмер, словно цепляясь за соломинку, снял трубку. Тот же леденящий душу визг. Лейтенант повернулся к Халлорхену, в глазах его стоял немой вопрос: неужели все?
Халлорхен сжал кулаки. Оставалась последняя надежда.
– КСА! Попробуй вызвать штаб КСА по ВЧ!
– Но, капитан, по инструкции мы не…
– Плевать на инструкцию! – загремел Халлорхен. – Неужели никто не подойдет к этому чертову телефону прежде, чем я убью двадцать миллионов человек!
В голове опять зазвучал голос Шилы: «Ты видел когда-нибудь ожоги от радиации, Джерри? Видел, во что превращают людей радиоактивные осадки?»
Олмер лихорадочно нахлобучил на голову наушники, воткнул штекер в передатчик высокочастотной связи, нажал кнопку вызова и замер, вслушиваясь.
– Молчат, – вздохнул он. Глаза его округлились. – А может, они уже… испарились?
Халлорхен часто задышал. Там снаружи была Глэдис. И дети.
– О'кей. Слушай мою команду. Ключ на запуск.
«Вы отличный офицер, капитан Халлорхен, – сказали они. – Сколько вам осталось до полной выслуги – десять лет? Прекрасный послужной список. Да, мы считаем вас подходящей кандидатурой. Надеемся, вы понимаете, что это назначение является высшей честью для офицера… Но оно сопряжено также с тяжелой ответственностью».
– Есть, – отозвался Олмер. – Готов к запуску.
«В ваших руках окажется судьба Соединенных Штатов Америки, капитан Халлорхен, – сказали они. – Родина надеется на вас…»
– Тринадцать… двенадцать…
Записанный на пленку голос продолжал автоматически отсчитывать время. Халлорхен стал повторять:
– Одиннадцать… десять…
Слова Шилы снова заполнили сознание: «Ты же не машина, Джерри, ты – человек. Поэтому ты и дорог мне! Не позволяй этим мерзавцам задурить себе голову!»
Слова упрямо не хотели слетать с уст Халлорхена. Они застряли в глотке. Капитан опустил руку.
Олмер повернулся к командиру. На его лице читалась явная тревога.
– Сэр! У нас приказ!
Халлорхен молча смотрел на лейтенанта. Олмер выдернул из кобуры пистолет 38-го калибра и навел на своего начальника.
– Ключ… положите руку на ключ, сэр, – произнес Олмер почти умоляюще.
– Шесть… пять… четыре, – продолжал бесстрастный голос в динамике.
Глядя перед собой невидящим взором, Халлорхен покачал головой.
– Не могу.
На дисплее монитора появились цифры отсчета в буквенной записи.
– Три… две… одна… ПУСК!
Голос Шилы звучал теперь совсем издалека, но все же отчетливо: «Хоть раз в жизни, Джерри Халлорхен, ты должен принять решение, исходя из этических, нет – моральных соображений. Поступить по велению совести!»
Олмер был в отчаянии. Голос его перешел в дрожащий фальцет.
– Сэр… Приказ на запуск! Повернитеключ!
Джерри не шелохнулся, ощутив спокойствие и смирясь с судьбой. Потом повернулся к лейтенанту Олмеру, и четко произнес:
– Не могу.
Сверлящий уши визг заполнил крохотное пространство подземного помещения. Командир ракетного комплекса Джерри Халлорхен молча ждал следующего мгновения. Будь что будет.
1
О конце света возвестил не грандиозный взрыв и даже не шлепок, – нет – просто наступила полная тишина.
Над зелено-бурой поверхностью планеты Земля выросли грибовидные облака. По Северной и Южной Америке зигзагами пробежали трещины, и оттуда рваными клочьями завихрился дым.
– Какого черта? – спросил Дэвид Лайтмен.
Он отложил в сторону дистанционный пульт управления и покрутил колесико «громкость» небольшого видавшего виды цветного телевизора «Сильвания». Шума и треска стало еще больше, но звук не вернулся. Изображение Земли на экране разлетелось на мелкие кусочки, и ярко-малиновые буквы оповестили: КОНЕЦ.
Дэвид Лайтмен откинулся на стуле и хлопнул себя по лбу.
– Подпрограмма финального взрыва!
Ну конечно, он совсем забыл про эту глупую штуку! Дэвид рассмеялся. Все остальное, что он написал для программы «Разрушители планеты», было замечательно! Не хуже, чем кассеты с игрой «Звездные налетчики» фирмы «Атари». В его варианте изображение на экране и звуковые эффекты были даже лучше.
Семнадцатилетний паренек щелкнул тумблером на потертой клавиатуре компьютера «Альтаир» и выключил дисковод операционной системы; тот со скрежетом остановился. Н-да, неплохо было бы достать новые дисководы. Но свой «Альтаир» он не променяет ни на что. Вместе с дополнительными блоками памяти и периферийными устройствами этот аппарат был шедевром изобретательности – собран по винтикам, скреплен кое-где жевательной резинкой, но работал отлично.
Конечно, если ему с неба свалится новый компьютер последнего поколения, он не станет отказываться. Но то, что есть, его вполне устраивает, спасибочки. Пусть система выглядела как электронное кладбище в спальне, зато была его собственностью.
Дэвид вздохнул, выключил купленный по случаю вспомогательный дисковод, подождал, пока погаснет контрольная лампочка, и вновь включил «Альтаир».
ГОТОВ, – немедленно сообщил экран.
Дэвид почесал сквозь футболку живот и задумался. Вроде он составил программу электронной игры по всем правилам. Ловушка для космических пиратов лихо подстроена, сторожевые космические корабли вокруг Земли – просто блеск, а финальный взрыв, когда Земля разлеталась на куски, возвещая победу игрока, был просто потрясный. Не стоило даже распечатывать целиком.
– Ладно, попробуем еще разок.
Он набрал на клавиатуре ДОС – дисковую операционную систему. После короткой паузы на экране появилась распечатка всех частей программы «Разрушители планеты».
Ага, вот оно что. Он забыл ее кодовое название: «КРАХ».
Подпрограмма занимала пять секторов на старом диске «Элефант».
Гм-мм. Придумать бы, как ее правильно связать с графической подпрограммой…
Он снова вызвал Бейсик и ввел команду РАСПЕЧАТАТЬ «КРАХ».
На экране тут же появились четко пронумерованные строчки. Дэвид мог программировать и в машинных кодах, но эту программу проще было написать на языке Бейсик.
Он включил стоявшую рядом электрическую пишущую машинку ИБМ-1, которую использовал в качестве буквопечатающего устройства, и ввел команду: ПЕЧАТАТЬ.
Старая машинка мучительно медленно начала работать. Эх, достать бы приличное АЦПУ… или хотя бы матричную печать. Но никуда не прыгнешь – приходится обходиться старенькой машинкой ИБМ; с финансами туго – карманных денег, что давали родители, кот наплакал, а приработок – грошовый.
– Дэвид! – позвал снизу отец. Старик никогда не удосуживался подняться и постучать в дверь. Он просто орал, стоя возле нижней ступеньки. – Дэвид! Обед готов!
Дэвид со вздохом подошел к двери.
– Еще минуту, о'кей?
– Еда подана. Второй раз звать не буду.
Чччерт! Когда мама готовила обед, отец садился есть, даже не спросив, где сын. Но когда мама уезжала торговать недвижимостью и старик кухарил сам, присутствие было обязательно, хотя в готовке Гаролд Лайтмен смыслил столько же, сколько в квантовой механике.