– Алло, Джон? – произнес голос с английским акцентом. – Я слышал, у вас там небольшие затруднения.
– Простите, это не доктор Маккитрик. Вы говорите с его ассистенткой Патрицией Хили, – ровным тоном ответила она. Наконец-то ей выпал случай поговорить с отступником Фолкеном. – Боюсь, доктор Маккитрик не сможет взять трубку, он занят у компьютеров.
– Ага. Я решил подать знак с того света. Немногие в курсе, что я еще копчу небо. И поскольку вы не выказываете удивления, полагаю, что вы посвящены в тайну, – продолжал голос. – Ладно, раз Джон не может подойти, попросите генерала Цеппелина, Берлицера или как там его.
– Сейчас попытаюсь, – ответила она. Ей пришлось пустить в ход весь арсенал убеждений, но в конце концов измотанный генерал взял трубку.
– Фолкен! – угрюмо буркнул он. – А я думал, вы померли… Не могу разговаривать, у нас тут запарка… Что?.. Хорошо, тащите этого маленького проныру сюда. – Долгая пауза. – Мне трудно поверить в это, сэр. Маккитрик утверждает, что это не имитация, а он возился с этими машинами побольше, чем вы. – Пауза. – Послушайте, старина, мне все равно, кто создал программу Джошуа, – вы или кто другой. Сейчас мы имеем дело с противником, так что, простите, я должен вернуться к работе.
Берринджер сунул трубку Пат, предоставив ей вести переговоры с Фолкеном.
– О боже, до чего твердолобый субъект, – вздохнул Фолкен. – Надеюсь, вы сможете помочь мне, Патриция. То, что вы видите сейчас на своих экранах, это развернутая военная игра. Джошуа всегда принимал себя за Наполеона и…
– Подождите, мне принесли распечатку… мы пропускаем все через центральный процессор, – сказала она. – Джон… я имею в виду доктор Маккитрик, по общему мнению, является лучшим в мире специалистом по оборонным компьютерам, и он не обнаружил никаких неисправностей в работе систем.
– Ну, Маккитрик всегда был самовлюбленным олухом, – заметил Фолкен. – Вижу, что звонком я не добьюсь никакого толка. Придется самому слетать к вам в Колорадо. Не затруднитесь, пожалуйста, информировать Джона о моем приезде и приготовьте для нас пропуска – я имею в виду себя и двух весьма настойчивых подростков. Будет прискорбно, если мы явимся на представление «Конец света», рассчитывая на места в директорской ложе, а окажемся без билета. Я знаю, вы умница и постараетесь исполнить все в точности. А теперь прошу простить, мне надо еще успеть попросить об услуге штаб ВВС. Надеюсь, они не откажут старому знакомому.
Сейчас Патриция Хили стояла у взрывоустойчивой двери, ожидая прибытия Фолкена. По внутреннему радио только что объявили о закрытии горы. Где же этот чертов Фолкен!
– Быстрей! – шептала она, часто дыша. – Ну быстрей же!
Разговор с Фолкеном не выходил у нее из головы в течение всей бессонной ночи. Когда она передала его содержание Маккитрику, тот лишь устало вздохнул.
– Я сам был бы рад убедиться в этом. Пат. Но ты же видишь – никаких указаний на имитацию. – Его глаза вдруг сузились. – А не может Фолкен быть в сговоре с противником? Знаешь, за несколько лет люди здорово меняются.
На этом разговор закончился. Когда Маккитрик упирался рогами, его нельзя было сдвинуть с места! Между тем он сам не раз говорил, что Фолкен придумал систему, так что если и был малейший шанс на надежду, он был связан именно с ним. Кроме того, никто не сможет убедить генерала Берринджера в возможностях Джошуа имитировать в полном объеме третью мировую войну.
Но где же они?!
У входа в напряженном ожидании застыли двое часовых. Первая дверь метровой толщины весом в двадцать пять тонн отделилась от стены.
– Пора уходить, мэм, – сказал старший караульного расчета, худощавый красивый блондин, с беспокойством оглядываясь на вторую дверь.
– У нас еще тридцать секунд, – ответила Пат Хили.
– Так точно, – подтвердил капрал. – Полно времени!
Патриция Хили с отчаянием вгляделась в туннель. Надежда, что Фолкен и компания появятся в последний момент, угасла…
И тут в подземелье гулко застучали шаги. Впереди показались четыре человеческие фигуры.
– Это те, кого вы ждете, мэм? – спросил капрал.
– Молите бога, чтобы это были они!
– Мэм, я молюсь уже вторые сутки подряд.
– Аминь! – откликнулся второй часовой.
Гидравлические цилиндры массивных дверей отсчитывали секунды.
Впереди бежала девушка, по-спринтерски поджав локти, за ней топал в тяжелых башмаках сержант в форме ВВС, потом этот мальчишка, Дэвид Лайтмен, а замыкал группу высокий немолодой мужчина, припадавший на одну ногу… профессор Стивен Фолкен!
– Успеют! – радостно воскликнула она.
– Точно. Даже с опережением в добрых пять секунд, – подтвердил капрал, отходя в сторону. Дженифер Мак как вихрь ворвалась в узкий проем между стеной и ползущей дверью. Остальные – за ней. Фолкен едва успел протиснуться внутрь, как тяжеленная дверь прижалась к бетонной стойке.
– На них есть пропуска… на всех! – сказала Патриция Хили.
– Теперь даже при желании мы не сможем их выгнать, – заметил часовой.
– Давайте быстрей, а то закроется вторая дверь.
– Я Патриция Хили, – промолвила на бегу молодая женщина, – помощник доктора Маккитрика. А вы, как я понимаю, профессор Фолкен.
– Он самый! – крикнул Дэвид Лайтмен.
– О боже, моя «крыша» погорела, – задыхаясь, ответил Фолкен. – Хьюмористика!
В Хрустальном дворце царило безумие.
Хотя температура воздуха не повысилась, лица у операторов блестели от пота. Приглушенное урчание машин и людские голоса слились в сплошное неясное бормотание. Техники напряженно всматривались в экраны или торопливо перебегали от одной установки к другой. Атмосфера была грозовой, в зрачках плескался ужас.
Патриция Хили, отделившись от группы, заторопилась к командному мостику. Фолкен с жадным любопытством оглядел зал – автоматизированное поле боя, созданное на основе его идей.
Дэвид почувствовал, как Дженифер уцепилась за его руку.
– О боже, – сказала она, кивая на огромную карту под потолком. – Посмотри, что там!
По карте к границам Соединенных Штатов летели стаи светляков.
– ДСП сообщает: МИРВы разделились. Число предполагаемых точек поражения – около двух тысяч четырехсот.
– Кажется, мы прибыли, как говорится, в аккурат, – прошептал Фолкен.
Громкий голос вывел Дэвида Лайтмена из оцепенения.
– Стивен!
К ним спешил размашистым шагом Маккитрик. Волосы его были всклокочены, глаза блуждали.
– Стивен, – продолжал Маккитрик, подойдя вплотную, – не знаю, сумеете ли вы что-нибудь понять в этой чертовой каше…
В его воинственности было что-то беззащитное, как у ученика, вдруг представшего перед учителем.
– Джон! – слабо улыбнулся Фолкен, спрятав руки в карманы серого кардигана. – Какая приятная встреча. – Он взглянул на воротник его измятой голубой рубашки. – Я вижу, жена по-прежнему завязывает вам галстуки…
Лицо Маккитрика пошло красными пятнами. Он стрельнул глазами в сторону Дэвида Лайтмена.
– Послушайте. Не знаю, что вам рассказал этот паренек…
– Это все блеф, Джон, – прервал его Фолкен, махнув рукой на табло, словно отметая все происходящее.
Маккитрик заморгал.
– Это не блеф, черт побери! Это все настоящее! – голос его прервался.
– Президенту осталось только отдать приказ о нанесении удара, и мы советуем ему сделать это немедленно.
Стивен Фолкен покачал головой, окинул Маккитрика уничижительным взглядом и, не обращая больше внимания на своего бывшего помощника, заспешил к месту, где над залом нависал командный мостик.
– Алло! – позвал он снизу. – Есть кто живой?
Не получив ответа, Фолкен приложил ладони рупором ко рту и закричал:
– Алло, генерал Джек Берринджер! Вы можете повернуть ко мне одно ухо? Я отниму у вас две-три секунды драгоценного времени.