– Сейчас! Только вымою руки.
Дэвид подошел к печатающему устройству.
«Чик-чик-чик», изрекла ИБМ, прижимаясь шаром к обратной стороне формуляров на продажу земельных участков, – мама дала ему целую кипу своих бланков, и сейчас на них выстраивались четкие буквы и цифры.
– Давай, давай, шевелись! – сказал он, нетерпеливо постукивая по зеленому корпусу машинки.
Дэвид рассеянно оглядел комнату. Кавардак тот еще. Одежда разбросана по кровати и по полу. Если мама заглянет, ее хватит удар. Хорошо, что он держит свою комнату на замке. С отцом все было в порядке: тот считал комнату сына чуланом, где слабоумный отпрыск предается дурацким забавам, чуждым всякому благоразумному человеку.
– Дэвид! Я сейчас разозлюсь по-настоящему!
– О'кей! О'кей!
Машинка напечатала последнюю часть программы, Дэвид схватил толстый блокнот, шариковую ручку, вырвал страницу из валика ИБМ и кубарем скатился с лестницы.
Сев за обеденный стол, паренек шмякнул все принесенное рядом с тарелкой. Отец стоял у плиты, и когда он повернулся, Дэвид увидел, что отец в фартуке. Ну, дает!
– Готовил уроки? – осведомился Гаролд Лайтмен.
– Уже отстрелялся, – ответил сын, раскидывая бумаги на аккуратно сервированном столе.
– Хотелось бы, чтоб в этом полугодии оценки у тебя были получше.
Дэвид, на секунду оторвавшись от печатного текста, поднял глаза на отца.
– Будут. Обещаю.
– Хорошо, – мистер Лайтмен двинулся к столу, помешивая варево.
Дэвид, не веря собственным глазам, уставился на дымящееся содержимое кастрюльки.
– Сосиски с горошком? И ради этого я мчался сюда сломя голову?!
Мистер Лайтмен поправил пенсне. Его круглое лицо приняло обиженное выражение.
– Между прочим, это мое фирменное блюдо. Сюда добавлен жареный лук, перец, специи, вустерский соус, бекон… На гарнир – салат-латук и помидоры, – он указал на стеклянную салатницу с вялыми овощами. – Как тебе известно, мама последние дни очень занята.
– Н-да, – Дэвид вывалил себе на тарелку коричневатый ком.
Мистер Лайтмен сел за стол и принялся жевать, нахмурив брови.
«Так, посмотрим, – подумал Дэвид. – Достаточно ли номеров я здесь оставил? Если переход ИДИ НА вставить сюда, то…»
– Не скрою, Дэвид, мне было бы приятно хоть когда-нибудь побеседовать с тобой за столом, как принято у нормальных людей. Но ты вечно утыкаешься в свою компьютерную галиматью или псевдонаучную фантастику. Скажи, есть ли предел дурацким занятиям?
– Па, но для меня это очень важно, – рассеянно ответил Дэвид.
– Угу, – отец полил свой салат заправкой из бутылки с наклейкой «Остров Таунзенд». – И над чем же ты трудишься?
– Составляю программу для одной игры.
– Очень интересно.
– Да. Если удастся продать ее, можно будет заработать.
– И как же называется это прибыльное произведение?
– Секрет. Когда закончу, может быть, покажу тебе.
– А почему не сейчас?
– Ты не поймешь. Она еще не отлажена. И потом, я хочу запатентовать ее.
– Если получишь гонорар, подумай о покупке нового костюма, Дэвид. Возможно, тебе захочется одевать его почаще, отправляясь в церковь. Пастор Клинтон уже осведомлялся о тебе.
– Беспокоится о моей душе, да?
– Он любит тебя, Дэвид.
– Как же! Ему просто надо заполучить еще одну душу в лоно церкви и получить у Христа дополнительное очко! Для него это игра.
– Ну, это как раз твоя стихия.
– Ммм?
– Ты ведь только и занят электронными играми… денно и нощно.
– Вся жизнь – игра, па.
– Но надо уметь выигрывать, правильно?
– Не. Надо уметь делать игры.
Отец безнадежно вздохнул. Дэвид вернулся к программе. Папа вообще-то неплохой человек, только чокнутый малость. Неправильно запрограммирован. Дэвид представил, как бы это могло выглядеть на дисплее ЭВМ:
10 ПРИМЕЧАНИЕ: ГАРОЛД ЛАЙТМЕН 20 НАПЕЧАТАТЬ: «ЖИЗНЬ ОБЫВАТЕЛЯ»
30 ЕСЛИ ХОРОШО, ТО ИДИ НА НЕБЕСА 40 ЕСЛИ ПЛОХО, ТО ИДИ В АД
Быстро набросав несколько строчек программы, отвечающей за воспроизводимый звук, он отложил блокнот и стал торопливо доедать. Сейчас надо будет подскочить наверх и прогнать ее на машине.
Гаролд Лайтмен промокнул губы бумажной салфеткой и аккуратно сложил ее.
– Дэвид, сегодня вечером собрание молодежной церковной лиги. Я подумал, раз мамы нет дома, мы могли бы пойти вдвоем…
– Спасибо, па, не могу.
Отец расстроенно мотнул головой и встал из-за стола. Минуту спустя из кухни донесся стук брошенной в мойку тарелки. Гаролд Лайтмен с красным лицом влетел в комнату и возбужденно заговорил:
– Будь это дурацкий видеоклуб, фильм серии «Р»1 или концерт панк-рока, ты бы помчался задрав хвост!
– Па, не надо. Сейчас это уже не панк, а «новая волна».
– Мне все равно, как это называется, Дэвид. Для меня это – сор!
Дэвида передернуло. Обидно, когда тебя не понимают. Он поднял вилку с куском сосиски.
– А знаешь, па, очень вкусно.
– Не пытайся уйти от разговора.
– Остынь, па. Я не хочу идти на собрание церковной лиги. Я вообще никуда не пойду, потому что хочу закончить свою программу. О'кей?
– Бред какой-то. У меня впечатление, что компьютер тебя увлекает больше, чем девочки. Мать интересовалась, кто твоя подружка. Пустой вопрос. У тебя никого нет.
Дэвид пожал плечами и отхлебнул молока из чашки.
– Па, давай договоримся. Не приставай, о'кей?
– Что ты нашел в этих железках? Как можно часами – днями! – просиживать взаперти, уставившись на экран, набирать цифры на клавиатуре и уничтожать космических пришельцев или кто там они у тебя!
Дэвид встал, собрал свои листочки и сунул их под мышку.
– Это такой кайф, па!
– Ты даже не доел, Дэвид.
– Отдай Ральфу. Он за домом возле мусорного бака.
Гаролд Лайтмен с беспомощным смешком возвел глаза к потолку, словно апеллируя к небесам.
– Знаешь, в старые добрые времена отцы наказывали сыновей, сажая их в комнату под замок. В твоем случае это все равно, что пустить братца кролика на морковное поле.
– Да. Пока, па, до скорого!
Поднявшись к себе, Дэвид быстро вставил гибкий диск в дисковод, запустил его и занялся серьезным делом. Всего за час он нашел нужные звуки и запрограммировал их в игру. Затем он записал подпрограмму на основной диск для игр и сделал копию – на случаи, если все вдруг пойдет всмятку.
После этого он включил игру «Разрушители планеты».
На экране появились яркие вспышки – взрывались космические корабли, но Дэвид Лайтмен не мог целиком сосредоточиться на игре, мешали посторонние мысли. Отец не просто не понимал – даже не пытался понять. До него никому нет дела… Взрослые слишком заняты своими заботами, своими играми, зациклились на своих застывших представлениях, словно ошибочная программа…
Серией густых залпов он прикончил последний космический сторожевик. В перекрестье прицела четко обозначились очертания планеты Земля.
– Вот теперь порядок, – сказал Дэвид Лайтмен своей компьютерной системе, нажимая на красную кнопку рядом с ручкой управления.
Лучи наведения уперлись в Землю. Ядерные ракеты, распустив огненные хвосты, с шипением понеслись на цели.
Дэвид прибавил звук.
На сей раз о конце света возвестил не только грандиозный взрыв, но и дикие крики и визг, сменившиеся погребальной музыкой.
Раздался стук в дверь.
– Дэвид! Что у тебя стряслось? Ты жив?
Дэвид Лайтмен выключил компьютер и улыбнулся.
2
Джон Маккитрик курил, глядя на Скалистые горы за окном отеля.
– У нас появился шанс, – сказал он. – Больше чем шанс – перспектива. Я говорил в свое время Фолкену… Настанет день, и наша работа дойдет до этой черты!