— Он не мой, — стискиваю зубы.
— Ну ты меня поняла.
Отшучиваюсь и, попрощавшись, побыстрее кладу трубку.
Мама умеет вывести на эмоции. Она просто взболтнула, а мне вот теперь сиди и думай.
Может быть, действительно сходить в кино? Не с Кириллом, конечно.
Взять Каринку, на пару часов высвободить ее из за?мка под названием «муж и дети». А что? Очень даже.
Бросаю кружку в мойку и звоню подруге. Мы говорим буквально минут пять, но за это время успеваем обо всем договориться.
Как наступает вечер, во всей этой суматохе домашних дел, которыми я сама себя и нагружаю, не замечаю.
Просто в один миг за окном становится темно, а часы упорно показывают полдевятого вечера. От этого звонок в дверь кажется еще неожиданней.
На всякий случай проверяю входящие на телефоне, вдруг там есть пропущенный от Кирилла. Только во вкладке «входящих» пусто.
Крадусь к двери и, привстав на цыпочки, смотрю в дверной глазок.
13
"…тебе здесь не рады". (с.) Ритка
Ритка?
Тянусь к замку и уже через пару секунд впускаю подружку в квартиру.
— Сорри, что без предупреждения! — Макарова скользит губами по моей щеке и быстренько расстегивает пуговицы на утепленной рубашке. — Там внизу мальчик с собакой гулять шел, я в подъезд и проскочила.
— Да ничего, — улыбаюсь. — Чай будешь?
— О, я принесла кое-что гораздо интересней, — скидывает лодочки на невысоком каблучке и уверенной походкой шагает в кухню. — Руки тут помою, ладно? —тянется к дозатору с мылом.
— Конечно, — кошусь на пакет, что она притащила.
— Я решила тебя развлечь, а то сидишь тут одна в четырех стенах, никуда не выходишь.
На этих словах подруга вытирает руки маленьким кухонным полотенчиком и вытаскивает из пакета бутылку шампанского.
— Не думаю, что идея хорошая.
— А ты не думай, — вскрывает коробку с пирожными. — Ты бокалы доставай.
Чувствую, что начинаю суетиться. Выуживаю с полки два бокальчика на высоких ножках и ставлю на стол. Звук вылетающей из горлышка пробки неожиданно бьет по нервам. Я вздрагиваю.
—Чин-чин, — Рита протягивает мне прохладное стекло с не менее прохладной жидкостью. — Улыбни-и-и-ись, — тянет со смешком.
—Чин-чин, — салютую бокалом и делаю совсем крохотный глоток. Просьбу ее выполняю, вырисовывая на лице улыбку.
На самом деле шампанское и я — вещи несовместимые. Глоток я делаю больше для вида, потому что не хочу с утра проснуться с опухшим от газированной жидкости лицом. Кто бы мог подумать, что уже в двадцать шесть лет я столкнусь с такой проблемой, как отеки. От алкоголя, молочки, сладких соков, употребляемых преимущественно на ночь, меня раздувает так, будто пчелы покусали. Проблема регулируемая, но до конца нерешаемая. К сожалению.
Отодвигаю от себя бокальчик и усаживаюсь на стул.
Макарова закатывает глаза и допивает содержимое своего бокала до донышка.
— Годы идут, а пить с тобой все так же неинтересно, Грицай.
— Зато я могу быть хорошим собеседником, — пожимаю плечами.
— Это да… Кстати, видела сегодня Бушманова, — Ритка делает паузу, — Олега. С женой и дочкой из ТЦ у моего дома выходили.
Зачем она мне все это говорит? Рита не из тех, кто хочет сделать больно. Но сейчас ее мотивов я не понимаю.
— Мне все равно.
— И это прекрасно. Просто, если вдруг… Помни, что у него семейка, а сам он человек-какашка.
А вот теперь все проясняется. Это она меня так оберегает. Переживает, что мои мозги снова встанут набекрень и я побегу к Олегу с распростертыми объятиями.
На самом деле Рита застала меня врасплох, я не ждала гостей и не очень-то хотела сегодня с кем-то общаться. Но не выгонять же ее. Она вон старалась, приехала меня развлекать. Правда, забыла спросить, нужны ли мне подобные развлечения.
Пока Макарова эмоционально рассказывает про очередной конфуз на работе, на мой телефон падает сообщение.
Посматривая на Риту, делая вид, что я внимательно слушаю, открываю мессенджер и читаю маленькое послание от Кирилла.
«Я освободился. Если у тебя до сих пор не пропало желание поговорить, я зайду».
Хорошо, что он не стал звонить. Я бы непременно занервничала, наговорила бы глупостей или, и того хуже, снова испугалась и не взяла трубку.
— …и это ужас просто! — Макарова всплескивает руками, тем самым задевая свой бокал, и тот с грохотом падает на пол, разбивается.
— Рит! — закатываю глаза. — Принесу тряпку.