Выбрать главу

Я медленно выдыхаю. Слезы к глазам подкатывают сами. Мамин силуэт расплывается под наплывом воды в моих глазах.

— Ну ты чего? Не плачь. Оля!

— Прости, прости. Просто я так хотела с тобой этим поделиться и так боялась.

— Что за кошмары ты себе насочиняла, а?

Мама огибает стол и садится на соседнее кресло. Обхватывает мои плечи и крепко прижимает к себе.

Лежащий на столе телефон дзинькает, оповещая о сообщении.

Всхлипнув, тянусь к смартфону. Это Кирилл.

«Вы где? Я подъеду. Отвезу на вокзал».

Пальцы начинают дрожать. Перевожу растерянный взгляд на маму.

— Что?

— Кирилл написал, хочет приехать. На вокзал тебя, нас отвезти…

— Ну, значит, пусть едет. Мне уже хочется с ним познакомиться.

Мы смеемся, а я уверенно пишу Киру адрес ресторанчика.

* * *

— Спасибо, все было очень вкусно, — мама улыбается мальчику-официанту и кладет на стол чаевые, основной счет мы оплатили картой.

— Да, спасибо, — киваю вдогонку и вылезаю из-за стола. Вроде съела только салат, а чувствую себя неповоротливой бомбочкой.

Пока мама беседует о чем-то с администратором, я напяливаю пальто и подкрашиваю губы. На телефон падает очередное сообщение от Кира. Он уже здесь.

Пишу, что мы идеи, и отрываю маму от беседы.

— Идем? — трогаю свои волосы. Волнуюсь. Снова волнуюсь.

— Да, конечно. До свидания, — мама выходит на улицу первой. Я следом.

Машину Кирилла замечаю сразу. Веду рукой в сторону, чтобы обозначить место, но этого не требуется.

Бушманов сам выходит из автомобиля. Звонко хлопает дверцей, а потом вытаскивает с заднего сиденья букет цветов. Честно, я впадаю в ступор.

Кирилл во многом явно сообразительнее меня.

— Добрый вечер. Кирилл, — отдает маме цветы, — это вам.

— Спасибо.

Фиксирую загадочную улыбку на женских губах.

— Екатерина Викторовна, — мама деловито протягивает ладонь, и я не могу этому не порадоваться.

Бушманов отвечает на ее жест и приглашает в машину. Забирает пакеты с покупками, которые мы все это время таскаем с собой, и закидывает в багажник.

 Открывает маме дверь и дожидается, пока она сядет внутрь. Я стою позади, теребя какой-то фантик в кармане пальто.

— О-ля? — Кирилл оборачивается и, притянув меня к себе, касается моих губ своими.

— Спасибо, — улыбаюсь.

— Будешь должна, — Бушманов ухмыляется и подталкивает меня к дверце.

Забираюсь на сиденье и поворачиваюсь к маме, пока Кир огибает капот машины.

— Приятный молодой человек, — мама несколько раз кивает. — Я ожидала явно чего-то другого.

Усмешка на ее губах дает мне понять, что ждала она худшего.

Олег редко когда был галантен. Я больше года уговаривала его познакомить наших родителей, а когда это случилось, он вел себя весьма несдержанно. Кичился своим статусом, намекал на то, как богат его отец и прочее… Он не горел желанием понравиться моей маме и отцу. Нет. Скорее, просто хотел поставить перед фактом — теперь ваша дочь со мной, и мне плевать, что вы об этом думаете.

Может быть, позиция и не самая плохая, но ведь еще важно, как и ради чего она подана, не так ли?

— …В двадцать шесть лет и все еще лейтенант? — прорывается мамин голос.

Кажется, они с Киром о чем-то говорят.

— Накосячил, влепили выговор, сняли по звезде, — отвечает Кирилл без какой-либо неприязни, скорее, наоборот, с усмешкой.

— Сунули нос, куда не следовало? — интересуется мама.

— Вы проницательны, Екатерина Викторовна. Ко мне можно на «ты».

— А да, хорошо. Все-таки работа в полиции очень нервная. Кражи, убийства, разбои всякие… Опасно.

— Ко всему привыкаешь. Да и город у нас вполне спокойный.

— Все так говорят, когда знают чуточку больше, — отмахивается мама. — Я помню, два года назад в Московском районе маньяк орудовал, всех тогда тоже успокаивали, а на деле десять преступлений.

— Да, было такое, — подтверждает Кирилл, — помню.

— А говорите… Говоришь, город тихий.

— Одно громкое дело в пятилетку — вполне неплохой показатель.

— А сколько их остается без огласки?

— Мам, — решаю вмешаться. Знаю, какой она может быть дотошной.

Кирилл смеется и кивает.

— Немало, — стреляет взглядом в зеркало заднего вида.

— Давайте сменим тему, — поправляю ремень безопасности, который болтается где-то на уровне шеи, потому как я сползла вниз. — Мы завтра к Ритке на день рождения идем. Сегодня всю голову себе сломала, что ей подарить.