На входе в Церемониальный Зал мне отсалютовали своими мушкетами два гвардейца, стоящие здесь еще с наполеоновских времен. Когда Буонапарте прогнал турок из наших мест, он первым делом подтвердил привилегии лемуров и погасил задолженность Города по креветкам перед Горой. Это вызвало симпатии обитателей Горы и было нелишним, так как вороватость и необязательность турецкого губернатора давно уже их раздражали. Потом французы ушли дальше осаждать Северную крепость, но креветки продолжали исправно поступать. Крепость Наполеон так и не взял, хотя шуму и грохоту там было немало. Были и раненые. Поначалу их положили в монастыре на вершине горы. Но французская армия уже не отступала обратно в Египет, а бежала. Поэтому тяжелораненых решено было оставить, хотя существовало опасение что турки будут мучить пленников. На самом деле турки вовсе не собирались никого мучить. Они лишь хотели по турецкому народному обычаю содрать с живых французов кожу в знак преклонения перед их доблестью. Многие раненые не хотели, чтобы перед их доблестью преклонялись так брутально и попросили оставить им яд. Так они и вошли в анналы истории как выбравшие легкую смерть вместо мучительных почестей. На самом же деле, их всех забрали в Гору, где они и живут до сих пор. Мне и самой неоднократно приходилось видеть французских гренадеров, стоящих под землей в почетном карауле.
Церемониальный Зал невелик и совсем невысок. Разумеется, ведь иначе мы не смогли бы общаться. Попробуй-ка поговори с тем, кто висит вниз головой в десятках метров над твоей головой. Для приема людей в Церемониальном Зале построена специальная конструкция, выглядящая как две устремленные друг навстречу другу лестницы из каменных ступенек. Несмотря на название, церемониями здесь и не пахнет. Лемуры вообще народ открытый, веселый и добродушный. По крайней мере мне с ними легко. Вот и сейчас, с потолка навстречу мне поднялись вниз двое лемуров. Это были хорошо знакомые мне Вася и Мася. Не удивляйтесь! Пообщайтесь с лемурами пару лет и вы тоже научитесь их различать. Правда я так и не запомнила, кто из них женщина, а кто – мужчина. Мася выглядел постарше. и шерсть у него была более темная, чем у Васи. Вася был, пожалуй, покрупнее и имел совершенно выпученные глаза и более светлую шерстку. Сопровождающий меня Ася попытался сделать вид, что он человек и вскарабкаться на мою половину лестницы, цепляясь хвостом за ступеньки. Ему это не удалось и он сорвался вверх под всеобщий смех. Между прочим, смеются они почти как люди.
– Ну ладно! – сказал Мася, отсмеявшись – Что там у вас внизу стряслось на этот раз?
Разумеется, ведь для них наша поверхность это "низ". Но Мася явно передергивал. После большого пожара на Горе, мы еще ни разу не обращались к ним за помощью. Да и в тот раз они мало что смогли сделать. У нас тогда погибли полицейские и пожарники, и поэтому мы не любим вспоминать ту катастрофу. У них обошлось без жертв, но нескольким лемурам пришлось потом залечивать серьезные ожоги. Поэтому они тоже не любят вспоминать тот пожар.
– Пришлись ли вам по вкусу креветки из последней партии? – дипломатично спросила я.
Намек был правильно понят и мы перешли к делу.
– Хотелось бы знать, чем именно вам не нравятся кабаны? – спросил Мася.
Мне лично кабаны не мешали, даже были чем-то симпатичны своей нахрапистостью, здоровым нахальством и веселыми наглыми мордами. Но я отвечала за Город, а Городу они мешали жить, захватывая его жизненное пространство и распугивая обитателей. Так я и объяснила лемурам.
– Понятно – сказал мудрый Мася – Ползучая экспансия. Знакомая до боли картина.
– Экспансия? – переспросила я только чтобы потянуть время.
При этом я сделала круглые глупые глаза, но обмануть лемуров мне не удалось.
– Да ты и сама все понимаешь – отмахнулся Вася – Экспансия бывает силовой, а бывает и ползучей.
Это-то я как раз понимала. При силовом сценарии просыпаешься одним не слишком прекрасным утром, а по улице маршируют чужие солдаты, звучит чужая речь и строгие приказы новой власти развешаны по всем столбам. Под страхом смерти эти приказы запрещают делать то и это, а другое то и другое это требуют исполнять под угрозой расстрела. Мне самой с этим сталкиваться не приходилось, но где-то в глубинах генетической памяти притаились и желтые звезды и колючая проволока.
А вот ползучая экспансия выглядит несколько иначе. Казалось бы годами ничего не происходит, кругом тишь да благодать. А потом вдруг замечаешь, что по соседней улице ходить нельзя, потому что там уже давно обитают свиные рыла. И права этих рыл на ту улицу беззаветно защищает толпа полезных идиотов и хорошо оплачиваемых адвокатов. Потом очень корректные люди, почему-то не живущие в твоем городе, предлагают тебе поискать разумный компромисс. Компромисс, как правило, заключается в том, что ты уедешь в другой город, а за это тебя не будут топтать копытами. Может быть не будут…