– Так вы пошлете голубя или нет? – в ее голосе прорвалось нетерпение.
– Давно уже послал! – ответил он со вздохом.
Кассандра с недоумением уставилась на Посла. Видно было, как ему не хочется отвечать на ее немой вопрос. И все же, помявшись он неохотно произнес:
– … И получил приказ ничего не предпринимать… Вы понимаете, что я сейчас выдаю вам государственную тайну?
– Я другого не понимаю. Что им там, в Спарте, от нас надо? – она действительно не понимала, хотя для меня ответ был уже очевиден.
– Действительно не понимаете? – нехотя сказал Посол – А ведь все так просто. Им нужен повод для войны!
Вот слово и прозвучало! Война! А ведь я предупреждал Приама еще пару лет назад, когда он только начинал свои экономические реформы. Но разве будет могущественный царь слушать нищего поэта. Тогда он только посмеялся надо мной и смеется, наверное, до сих пор не видя дальше своего царского носа. Экономист он возможно гениальный, но в людях разбирается как скиф в демократии. Ведь совершенно очевидно, что… Но тем временем события на берегу начали развиваться ускоренным темпом.
– О боги! – вскричала Кассандра, непонятно к каким богам апеллируя – Зачем Спарте война? У вас что, спартанки не рыдают над убитыми спартанцами?
– Еще как рыдают – отозвался Посол и уныло добавил – Но тут задето более сильно чувство!
Я давно уже догадался о каком чувстве идет речь, но принцесса недоумевала и он неохотно пояснил:
– Зависть! Да, да, именно зависть. Видите ли, Сандра, я уже давно живу в Трое и могу позволить себе иногда посмотреть на происходящее несколько отрешенно. Не как спартанец, но и не как троянец. Их, спартанцев, до глубины души ранит ваше превосходство.
– И в чем же оно, наше превосходство?
– О, во многом. Эти ваши высокие технологии, эти ваши прекрасные дороги на две колесницы в каждую сторону. А это ваше капельное орошение, просто издевательство какое-то над бедным спартанцем, который ковыряет свою, хотя и плодородную землю, но зато дедовской сохой. А эти ваши высотные дома в три, а порой и в четыре этажа. Что должен чувствовать простой спартанец, ютящийся в свой, хоть и просторной, но одноэтажной халупе? Вот они, ну то есть мы, и решили воспользоваться таким прекрасным поводом. Ведь месть за обиженного мужа выглядит много благороднее банального желания пограбить. Да что я говорю! Даже не пограбить, а просто разрушить.
Теперь Посол не был похож ни на профессионального дипломата, ни даже на любителя. Похоже, что у него наболело и сейчас он был искренен. Кассандра же молчала, подавленная этой страстной речью. А мне было грустно. Они оба не понимали всю обыденность ситуации. Ведь все войны (или почти все) вызваны завистью. Более того, война представляет собой лишь последний эпизод, способ разрешения многовековых противоречий, узел которых завязан все той-же завистью… Кассандра первая прервала молчание:
– Ваши речи тоже не слишком патриотичны.
– Наболело, знаете ли – просипел Посол сквозь зубы – Возможно, я слишком долго живу заграницей.
– Как все это грязно! Как подло! – всхлипнула принцесса.
– Политика, Сашенька, все это долбанная политика. И ничего тут не поделаешь – немного помолчав, он неуверенно добавил – Но есть еще одна причина, по которой я пытаюсь вам помочь в силу моих скромных возможностей.
– Что именно? – она перестала плакать и удивленно посмотрела на спартанца, как бы спрашивая, ну что еще?
– Нечто нелицеприятное, такое в чем сам себе не сразу признаешься – нехотя промямлил он – Ведь и я сам. я тоже полон этой зависти, я такой же как и все, ничуть не лучше. И нечто так глубоко, а может и не так уж глубоко, внутри меня требует – сожги, растопчи, уничтожь. Убей, наконец.
– Ничего не понимаю! Тогда почему…? – она действительно не понимала.
– Да потому что мне стыдно” – был невнятный ответ – Я не хочу быть таким, не хочу завидовать и разрушать. И не буду. Впрочем, все это для меня, вам это все равно не поможет.
– Что же нам делать? – спросила она, как будто он мог ей чем-то помочь.
– Боюсь, что вам не понравится мой совет – он по-прежнему мямлил, и было очевидно, что его совет содержит нечто мерзопакостное. Но Кассандра все же сказала:
– Да ладно, я уже ничему не удивляюсь. Что вы нам посоветуете?
– Бегите!
Наконец-то прозвучало это слово. Кассандре позволительно было не знать, что этот совет всегда давали и будут давать те, кто обуреваемый завистью вторгается на чужую территорию. И неважно, что это: дом, бизнесс, страна или душа. Бегите – кричат они. И многие бегут, подталкиваемые то-ли страхом то-ли отвратительным призраком безнадежности. Они не знают, что побежав раз, они будут бежать снова и снова. Не всегда их бег будет заметен… Иногда будет казаться что они планомерно и достойно отступают на заранее подготовленные позиции… Но они будут бежать, иногда сами не замечая этого. Ох, как отвратительно это бегство и как неостановимо. Порой прекратить этот постоянный, малозаметный бег много труднее чем выстоять изначально.