— Ничего себе. Нынче проститутки стали красивыми. Элитная, видать, не по карману нам.
Вторая волна помоев обрушивается на меня. Да за что мне все это?
Как только в моей жизни появился Федулов, она идет под откос. С геометрической прогрессией. Просто летит в бездну.
— Вы меня не за ту приняли. Я просто заблудилась и мне нужно в город.
— На трассе? — усмехается один из парней.
— Представляете, и такое случается.
— Да, конечно, красотка! Подвезем. За минет, — ржет второй.
Настроение падает с каждой секундой, и в какой-то момент мне кажется, что я сейчас разрыдаюсь. Прямо здесь, сев на обочине.
— Сейчас ты себе сам аутофелляцию сделаешь, сладко так, причмокивая. Поверь, я устрою, — грубый голос за моей спиной заставляет взбодриться.
Все же противоречия, но… Федулов приятнее, чем минет с двумя молодыми парнями в старой девятке. Увы.
— Мужик, ты че?
— Ниче. Закрыли окна, нажали на газ и нахуй отсюда свалили.
Долго объяснять не пришлось, молодые люди тут же ринулись с места.
Мужчина тяжело дышит за моей спиной прямо мне в затылок. Злится, я чувствую это. Плечи мои опускаются, хочется все же расплакаться. Что я и делаю, второй раз за день приводя мужчину в ступор.
Глава 7
Наши дни
Я ожидала, что мужчина уколет меня по поводу моей истерики, но Павел удивил.
Он легким касанием обнимает меня за плечи и ведет в сторону машины. Там он так же молча слушает мои завывания, а после, видимо, только трогается дальше по дороге. Этого я уже не помню — уснула.
Просыпаюсь я в незнакомой комнате, на большой кровати, укрытая пледом. Благо в своей одежде. Я догадываюсь, Павел все же привез к себе в секретное место, чтобы я тут с ним «жила», как он выразился.
Комната довольно большая, но мрачная. Кровать, тумба, шкаф — все в черном цвете. Стены серые и большое окно. На этом все.
Я подхожу к окну, чтобы оценить обстановку и понять хотя бы приблизительно, где я могу находиться. Территория за окном оказалась частной, огороженная по периметру высоким забором. Ясное дело, что мы за городом.
Находиться в мрачном помещении мне больше не хочется, потому я иду искать хоть одну живую душу в этом доме. Но после десяти минут поисков не натыкаюсь ни на одного человека, только на холодильник, который зазывает меня заглянуть. Ужасно хотелось есть.
Холодильник забит едой — мясо, рыба, овощи, сыры. На любой вкус. Пока я выбираю, чем полакомить свой бунтующий желудок, что-то мокрое утыкается мне в колено. Я опускаю голову вниз.
— Малыш, ты чей такой славный? Тоже голодный? — я присаживаюсь на корточки, чтобы погладить за ухом черного, как смоль, пса.
«Здесь все черное?»
Пес ласковый и приветливый, он сразу же подает мне лапу в знак приветствия и лижет руку. Я сразу же вспоминаю своего Блейда, по которому ужасно скучаю.
— Так, я вижу, ты тоже голодный. Давай с тобой перекусим, дружок.
Я на скорую руку сооружаю себе бутерброд с сыром и завариваю чай, а для нового друга нахожу на полке собачьи консервы со вкусом ягненка.
— Он уже ел час назад, ему так много нельзя, — в проеме появляется Павел.
На нем черные джинсы и черная водолазка. Видимо, в этом доме такой дресс-код, других объяснений культа этого цвета я найти могу.
— У него был жалобный взгляд, не удержалась. Павел, я тут немного обчистила ваш холодильник, взяла, так сказать, кусок сыра и хлеба, как моральную компенсацию за похищение.
— Я тебя не похищал, — мужчина складывает руки на груди, отчего рубашка натягивается на бицепсах, демонстрируя физическую подготовку.
— Разве? Тогда что я делаю в вашем доме?
— Это моя дача.
— Ну, знаете, сути дела не меняет.
— Может, хочешь что-то более существенное поесть, кроме хлеба?
— Ха, ну конечно, на мой вопрос отвечать вы не собираетесь, — я громко усмехаюсь.
Мужчина молча двигается в мою сторону и облокачивается о столешницу, смотря прямо мне в глаза.
— Ты же должна была усвоить, что я не отвечаю на глупые вопросы. Мне кажется, мы в машине обсудили все. Ты дала свое согласие.
«Что? Он бредит?»
— Когда это я дала свое согласие? Вы в своем уме?
— Абсолютно. Когда засыпала, я тебя еще раз спросил, ты сказала «хорошо».
— Ну знаете, Павел, это уже не смешно. Выпустите меня отсюда, я поеду домой.
Я вскакиваю со стула и пытаюсь обойти мужчину, но он не пропускает.
— Пропусти меня живо!
— Мне нравится, как ты переходишь на «ты» в состоянии злости. Мило, — мужчина коротко усмехается.
— Меня ждет жених, дай мне пройти! Слышишь? Меня тошнит от тебя.
Мужчина дергается, как от удара, но тут же через секунду собирается и хватает меня за руку, больно сжимая запястье.
— Уясни себе раз и навсегда, пигалица. Мои решения никогда не оспариваются. Читай, блять, по губам «нет», — он зло шипит, и в этот момент я ни на шутку пугаюсь.
— За что ты так со мной? Я же не враг тебе.
Силы иссякают, руки опускаются. В глубине души почему-то я надеялась, что он изменился. Не признавалась себе, но надеялась. Была дурой. Потому что он еще больше очерствел.
— Ты многого не понимаешь и воспринимаешь любые мои слова и действия как угрозы. Но я, черт тебя дери, пытаюсь спасти тебя. Мы оба залезаем в жопу, и единственное, что я могу сейчас сделать — это держать рядом с собой. Для твоей же безопасности.
— То есть ты считаешь, что проявляешь благородство?
«Шут!»
— Я устал. Твоя комната слева по коридору. До завтра, — мужчина направляется в сторону лестницы.
— Где мой телефон? Мне нужно хотя бы предупредить Лешу, что я в порядке.
— Телефон в твоей комнате на тумбочке. Там же ты найдешь все, что нужно для сна и душа. Спокойной ночи.
Мускулистый силуэт скрывается за поворотом. А я сползаю на пол, и мой новый мохнатый друг укладывает свою голову мне на колени и проникновенно смотрит в глаза.
Никогда бы в жизни не поверила, что у такого отвратительного мужчины может быть такая ласковая собака.
***
Я возвращаюсь в свою мрачную комнату, непонятно сколько дней, недель мне здесь придется провести, поэтому обязательно нужно будет попросить Павла добавить хоть каких-то красок сюда, иначе сойду с ума от апатии.
Телефон предательски беспрерывно звонит, разнося вибрацию по поверхности тумбочки, а я предательски боюсь брать трубку. Именно предателем я себя и ощущаю. Дома ждет любимый и родной мужчина, а я тут прячусь с другим мужчиной, уже не таким приятным и вовсе не родным.
После пятой попытки ответить на звонок, я наконец решаюсь поговорить с Лешей.
— Малыш, ты где? Я не могу до тебя дозвониться весь день, ужасно волнуюсь.
«Черт, ощущаю себя отвратительно. Врать или говорить правду?»
— Родной, послушай, ты помнишь, что твой отец дал мне очень важное и крупное дело? — я заламываю пальцы на руках, нервничая.
— Конечно! Что-то случилось? У тебя неприятности? — голос молодого человека становится громче.
Я чувствую его тревогу даже через трубку.
— Пока нет, все хорошо. Но поэтому мне пришлось уехать с клиентом в секретное место. Прости, что мне приходится тебе сообщать это таким образом…
— Алис, я сейчас с ума сойду! Что значит «пока»?
— Леш, послушай. Мой клиент — непростой человек, и люди, которые его подставили, тоже далеко не простые. Пока никто из его конкурентов не в курсе, что я его адвокат. Поэтому, чтобы уберечь меня от плохого, Павел спрятал меня.
На какой-то момент мне действительно кажется, что я так думаю, а не просто оправдываю Федулова.
— Мне все это не нравится. Какого черта мой отец поручил тебе такое дело? Я сейчас же ему позвоню и попрошу, чтобы тебя заменили кем-то.
— Милый, послушай, прошу тебя. Не нужно никому звонить. У Павла есть охрана, я в безопасности. Понимаешь, это просто меры предосторожности. Я не могу потерять такое крупное дело — это мое будущее.