Ребенку ясно, что это ловушка, но стоит выяснить, какую именно пакость приготовила настоятельница. К тому же возможностей для маневра практически не осталось. Матушка Абигайль усилием воли вытащила себя из кресла и пошла переодеваться.
__________
Утро праздника выдалось ясным и прохладным – в самый раз для хорошей пробежки. Как и обещала аббатиса, Алекс был назначен одним из трех судей на предстоящем состязании – об этом накануне, не без легкой иронии, объявила матушка Анна.
И вот он стоит на месте старта, перед ликующей толпой болельщиков, бок о бок с двумя другими судьями-монахинями – сестрой Агатой и сестрой Азалией. Стоит и гадает, причастны его напарницы к махинациям настоятельницы или их можно не принимать в расчет? Внутренний голос советовал исходить из того, что ему и Тайе придется противодействовать трем бегуньям и двум судьям. Что ж, бывало, как говорится, и хуже, но расклад выходил непростой.
До старта оставалось несколько минут, и Алекс сосредоточился на предстоящей ему задаче. Дорожка для бега представляла собой узкое, сильно вытянутое кольцо – как если бы кто-нибудь положил на песок длинную палочку и обвел ее по контуру. Только палочка была не прямой, а согнутой в подкову. Один из концов этой подковы упирался в ворота монастыря – именно там начиналась и заканчивалась гонка. Внутри кольцевой дорожки все заросло густым колючим кустарником выше человеческого роста. Такая же непроходимая чаща росла по обочинам снаружи – лишь в некоторых местах кустарник пересекали тропинки. Бегуньям пользоваться ими, само собой, запрещалось, но судьи могли сильно срезать себе дорогу и быстро переместиться в любую точку пути.
Трубы протрубили старт. Алекс успел еще раз пожалеть, что аббатиса не предложила ничего лучше плана, суть которого можно было передать словами «импровизируй» и «сообразишь на месте». Потом, не расходуя силы попусту, неспешно потрусил за рванувшими с места бегуньями.
Взгляды всех, присутствующих на празднике, были прикованы к удаляющимся фигурам девушек, так что никто не обратил внимания на два неприметных события, случившихся почти одновременно.
Матушка Абигайль и матушка Анна переглянулись между собой, после чего торопливым шагом поспешили вернуться в монастырь.
Из полуподвального окна выпорхнул голубь, затрепетал крыльями в лучах утреннего солнца и быстро полетел прочь.
__________
За двадцать минут до этого София совершила еще один изнурительный рывок и доползла до порога своей кельи. Нужно успеть сделать так много вещей, столько всего рассказать аббатисе, передать все, что услышала, а времени мало.
И с каждой секундой остается все меньше.
Три часа и несколько тяжелых ранений назад София совершила одну небольшую ошибку. Подслушивая разговоры на сборище монахинь-заговорщиц, она настолько увлеклась происходящим, что пропустила подошедшую сзади сестру Арабеллу – ту, что боялась мышей и крыс. От неожиданности София промедлила лишнюю долю секунды, за что и поплатилась. Огромная, грузная сестра Арабелла не была большой специалисткой по дракам, но она обхватила невысокую Софию медвежьей хваткой, не давая шевелить руками, и удерживала до тех пор, пока кто-то из подоспевших сестер не ударил пленницу по голове. Судя по полученным травмам, продолжали бить еще долго после того, как она потеряла сознание.
Очнулась София в незнакомом помещении. Ее никто не удосужился связать, лишь набросили сверху какую-то дерюжку. Похоже, решили, что она умерла и пока просто отнесли подальше, с глаз долой. Монашки явно не имели опыта в подобных делах, однако, прислушавшись к своему состоянию, Софии пришлось признать, что, сочтя ее мертвой, нападавшие не слишком ошиблись. Напрягая все силы, она выползла в коридор.
Следующие несколько минут? часов? дней? слились в огромный океан боли. Когда она поняла, что не может продвинуться ни на йоту больше, сквозь застилающую глаза пелену показался порог ее комнаты.
Оставляя за собой широкую красную полосу, София неуклюже ввалилась внутрь и едва успела закрыть за собой задвижку, как услышала приближающийся знакомый громкий топот. Она нашла в себе силы усмехнуться и пожалеть, что под рукой не оказалось еще одной крысы, чтобы устроить сестре Арабелле прощальный подарочек.
Обидно конечно, что ни написать, ни рассказать все, что она узнала, уже не получится, но так даже проще. Из всех незаконченных дел остается только одно – пока не выбили дверь, надо успеть предупредить Феникса. Без его помощи аббатисе несдобровать.