– Вечно ты возишься с этими недоучками. Вот если бы я сегодня не успел, чем бы все закончилось? Сколько лет с тобой спорим – серьезными заданиями должен заниматься серьезный профессионал, сдавший экзамен, так нет же! Хочется заботиться о ком-нибудь – открой еще один приют для калек или, на худой конец, заведи кошку!
Аббатиса, всем своим видом выражая покорность, терпеливо ждала, пока Феникс не сдался и не пробурчал:
– Врач из моего походного лазарета сейчас ее смотрит. Сделает, что сможет, но сразу сказал, что дела плохи. А уж отвезти куда – и трех миль не протянет. Я распорядился, чтобы в монастыре за ней ухаживали, как… В общем, всем им здесь будет лучше, если твоя любимая игрушка пойдет на поправку, но сама понимаешь…
– Конечно. На все воля Бальды Животворящей. Большего я и не желала. – Аббатиса вскинула голову. От ее смиренного тона не осталось и следа. – Однако все же и недоучки – тоже люди. И что такое честь и преданность знают не хуже иных, прошедших испытание. Впрочем, спор действительно старый, да и не ко времени…
– Вот именно. Кстати, не успел я зайти в монастырь, как мне нашептали про какого-то молодчика-лазутчика, которого ты, мало того, что пристроила в качестве прислуги, так еще и привлекла к выполнению своей миссии. Которая задумывалась, как абсолютно секретная. Ничего не хочешь мне рассказать?!
Больше всего матушка Абигайль в этот момент напоминала непослушную провинившуюся школьницу. Впрочем, в глазах ее, как и принято у непослушных школьниц, мелькали озорные огоньки.
– Я рассчитывала упомянуть об этом позже. Признаю, не оценила в свое время всей опасности ситуации здесь. Не успели мы прибыть в монастырь, как я поняла, что просчиталась, захватив с собой только Софию. И тут подвернулся этот юнец. Я подумала, что нестандартная ситуация требует нестандартных мер. Полагаюсь на милость и мудрость Феникса, который по достоинству сможет оценить достигнутые результаты.
Заметив, что слегка перегнула палку, аббатиса торопливо добавила:
– А сейчас, прошу прощения, мне надо успеть вернуться на праздник к концу состязаний – проследить за порядком. Не допусти Бальда Неподкупная, окажется, что монастырские снова победили – позора не оберешься. Люди и так давно шепчутся, что дело нечисто. Вас же, мой Господин, прошу проследовать к пещерам – в Зал Откровения, для встречи с отступницей, что так настойчиво добивалась этой аудиенции.
__________
На подкашивающихся ногах Тайя торопливо спускалась по скользким каменным ступеням. За время путешествия с Конрадом она едва ли не каждый час рисовала себе в воображении эту встречу. И сейчас была готова к ней еще меньше, чем в день своего побега.
Тайя собиралась предстать перед Фениксом спокойной, деловитой, хладнокровной, четко выражающей свои мысли. Сейчас же она была усталой, измученной, одуревшей от череды быстро, словно в калейдоскопе, сменявших друг друга событий.
Долгий изнуряющий забег. Неравная стычка с двумя монахинями, которым ярость и ненависть с лихвой компенсировали отсутствие боевых навыков. Горечь поражения и осознание бесполезности усилий в ту минуту, когда не получилось прийти к финишу первой. Вновь вспыхнувшая надежда после падения в обморок и дисквалификации лгуньи-монашки. Общий вздох разочарования, невольно вырвавшийся у обитательниц монастыря после объявления Алекса о проигрыше. Кольцо угрюмых, недовольных, а иногда и откровенно озлобленных взглядов. Нарастающее напряжение – казалось лишь присутствие посторонних – жителей окрестностей, пришедших на праздник – мешает монахиням наброситься на них с Алексом.
Тайя уже прикидывала, хватит ли у нее сил прорваться с мужем сквозь толпу и сбежать, когда появление матушки Абигайль немного разрядило обстановку. Окончательно остудило горячие головы самых недовольных появление плечистых мужчин в ярко-красных туниках – гвардейцев из личной охраны Феникса.
Аббатиса подчеркнуто официально и высокопарно подтвердила первое за много лет поражение монастыря, после чего спровадила победительницу с глаз долой, объявив, что той следует «без промедления проследовать в Зал Откровения, дабы вознести благодарственную молитву Бальде Величайшей».
Больше всего на свете Тайя хотела бы взять с собой Алекса. Не для того, чтобы он защитил ее от Феникса – правитель Южных Земель шутя справился бы с десятком более опытных бойцов – но чтобы почувствовать себя хоть капельку увереннее.
Однако матушка Абигайль уже начала свою речь, обращенную ко всем, пришедшим на праздник. При этом она, словно невзначай, крепко опиралась на плечо Алекса и Тайя поняла намек. Эту свою проблему ей придется решать самой.