«Чертова зима! Чертово зажигание!»
Наконец авто завелось, и Вэнди аккуратно ведет его по темным, освещенным желтыми фонарями улицам. Она включает радио и старается максимально сосредоточиться на дороге, отвлекая себя от неприятных мыслей.
Шея затекла, поясница побаливала, глаза немного слезились. Обычно Вэнди списывала это на сидячую работу за компьютером и на отсутствие передышки. Но сегодня она корила себя и пеняла на возраст.
«Старая колода, – говорила она, растирая переносицу. – Старая, никому не нужная уродина с серым цветом лица, раздавшимися бедрами и огромными синяками под глазами».
Еще полтора часа по пробкам, и она будет дома.
Дочке четырнадцать, и девочка, скорее всего, снова зависает за компьютером. В квартире не прибрано, еда не приготовлена, в дневнике одни тройки. Вот современные дети! Лишь бы в своем контакте сидеть.
Вэнди вспомнила свое детство, неспешно входя в поворот и привычно поглядывая на знаки. «Да уж, пусть лучше за компьютером.» По крыше автомобиля застучали хлопья таявшего на лету снега.
«Ну что за зима!»
Зима действительно выдалась теплой и от того ничуть не менее противной: каша на дорогах то таяла, то сменялась наледью, небо было серым и постоянно роняло то снежную труху, то мелкий противный дождь.
Питер – ну вы же понимаете, что никакой он не Питер, а самый настоящий Петька. Да-да, тот самый хрестоматийный Петька, который прошел за своим Василь Иванычем Пустоту, Огонь, Воду и Медные Трубы. И которого на работе по ошибке или вследствие дезинформации зовут Петром Николаевичем, а может быть даже Афанасием Никитичем.
Знакомьтесь, Петька.
Он же Питер Паркер, он же Питер Пен.
Так вот, Питер, постаревший, но не повзрослевший, выходит на балкон с курительной трубкой – он хотел бы с подзорной трубой, но взрослым полагается курить трубку. Мужчина худощав, белокож и сероглаз. Питеру пятьдесят: харизматичные, жесткие, статные пятьдесят. Он даст фору любому молодому: красив, умен, работает каким-то айтишником, но это все понарошку.
Главное, что у него есть – его Неверленд. Его чудесная, волшебная, идеальная страна Нетинебудет. Он курит, глядя в смог и туман Города. «Какого города?», – спросите вы. Может быть, это Москва, может быть великий и непокоренный Санкт-Петербург, а может, это ваш родной город, дорогой читатель…
Город дышит смогом и субботним перегаром. Он медленно шевелится, как заспанная неповоротливая змея, но Питер смотрит вглубь. Туда, где под припорошенной выпавшим снегом и чешуйчатой кожей Города бьется сердце. Огненный Неверленд. Адское пламя азарта, перекачивающее по широким артериям алые потоки денег.
Питер набирает номер.
Три вежливых гудка.
– Да? – Хриплый после сна голос Вэнди напоминает шорох страниц.
– Венди, милая, поможешь мне?
– Я выросла.
Конечно, она сказала, что сегодня не сможет, потому что стоит помочь дочке с уроками, потому что на носу зимние каникулы, а она еще не решила, как их проведет. Конечно, она сказала, что у ее родителей обострились болячки: у мамы – артрит, у отца – псориаз, и ей сейчас совсем не до игр в мафию. Но Питер услышал: «Я выросла».
– Послушай, мне очень надо. Давай я отвезу твою поршевку в сервис, а дочку подброшу к репетитору. Есть у меня знакомый, он отлично доносит до подростков физику и химию.
– Нам бы информатику подтянуть…
– Да я сам могу позаниматься, – задорно предложил мужчина. – Ну, что?
– Ладно. Но только это в последний раз.
Питер нажал отбой, довольно хмыкнул и пошел одеваться. Сегодня он хотел бы надеть треуголку с пером, прошествовать Наполеоном до своего Форда, но, во-первых, Питер был слишком высок, чтобы прикидываться императором Франции, а во-вторых, взрослые так не делают. Он выбрал костюм от одной известной фирмы и ярко-алую рубашку, которую его матушка ласково величала цыганской размахайкой. Улыбнулся себе в зеркале, прищелкнул каблуками дорогих ботинок, накинул пальто и спустился по лестнице.
Субботнее утро встретило его сильным порывом влажного ветра, сдутый с веток деревьев снег мелкими комьями упал за воротник темно-серого пальто.
Часть 2
Очередной воскресный вечер.
Можно было бы сказать, что он обычный, но сердце Венди то гулко выдает дробь, то отплясывает чечетку.
В Неверленд! Сегодня она снова окунется с головой в свои невозможные приключения.
– Джинни, посидишь вечером с дядей Питером, он обещал помочь с информатикой.
– Да, мам. А ты куда? – обеспокоенно спрашивает дочь.
– Я… – Вэнди потупила глаза; ей никогда не перестанет быть стыдно – По делам. Постараюсь вернуться пораньше, но если что, ложись без меня.