– А я это… Товарища подменяю. Заболел он. Так это не вы шумите? – Спросил Саша, прислушавшись.
– Не мы, Саша. Не мы. Это сосед у нас.
– Саш, а может я сама схожу к Косте? – Примирительно поинтересовалась уже хорошо подвыпившая Софья Арнольдовна. – Он хороший парень, обычно раньше одиннадцати все выключает. А тут… Ну музыка-то хорошая. А вы пока перекусите, у нас тут стол накрыт, посидим, поболтаем.
Менты переглянулись.
– Если вызовов срочных нету. – Уточнила Наталья.
– А к Афанасию Петровичу зайдете на обратном пути? Скажете что он не прав? Ну честно достал уже всех.То ему то не так, то другое не эдак.
– Мы тут… Если только на полчаса зайдем… – Пробасил Саша, вваливаясь в квартиру.
– Вот и хорошо! Девочки доставайте бокалы. Я сейчас. – Софья Арнольдовна сунула ноги в сапоги и поднялась к Косте.
– Костя, привет.
– Софья Арнольдовна, здравствуйте.
– Выключай музыку, Кость.
– Ой, а времени-то уже! Простите, Софья Арнольдовна, я щас. – Парень исчез в квартире, музыка стала значительно тише.
– Там менты приехали, так что ты это…
– Петрович что ли вызвал? Вот козел!
– Ага… Кость, ты извини меня… Все равно не лег еще. Может спустишься, поможешь, у нас там дверь заклинило, и Рейка один на кухне остался. Я боюсь всю ночь орать будет.
– Да не вопрос, СофаРнольдовна, что-ж Рейку не выручить? Ящик с инструментами возьму и спущусь к вам.
Доблестные работники полиции доели пиццу, и когда Софья Арнольдовна вошла в квартиру, кто-то из четверых печально протянул:
– Да… Без музыки как-то не то.
Пискнул сотовый. Ребят снова потащили на вызов.
– Ну поедем, Наталья Петровна? Вызов.
– Конечно, Саш, только к Афанасию Петрович загляните, хорошо? А то, может ты оставайся…
– Нет, пойду я…
– Ну ладно, поезжайте. Хорошего вечера. – Попрощалась Софья Арнольдовна.
– Спасибо.– Нестройный хор голосов…
Мужчины в синей форме спустились на этаж ниже и начали звонить в дверь.
Стены в старом доме тонкие, поэтому дамы прекрасно слышали, дребезжание допотопного звонка.
– А наш поэт-то надел беруши и спать пошел. – Хихикнула София. – Ща Костик придёт, погодите.
Через несколько минут вернулся Саша.
– Это, Наталья Петровна… Кажется сосед ваш… того…
– Может и не того, конечно, но скорую бы вызвать.
– Так пусть ребята едут, а я скорую подожду. Вот и оформим тело…
– Оставайся Саш, оставайся.
Спустился Костик, выпустил радостно заскакавшего по всей квартире соскучившегося по вниманию Рея. На кухне оставалась непочатая бутылка мартини.
Костя с Сашей выпили за знакомство, а дамы – за освобождение собачки.
Приехала скорая, остановилась под окнами, завывая сиренами.
– Пойдемте, дамы. Сейчас замок срежем, будете понятыми. – Сказал Саша, выходя на лестничную площадку. Он еще позвонил пару раз и Костя помог ему срезать замок.
В квартиру первыми вошли Алиса и Саша, увидели тело Афанасия Петровича, лежащее в темноте ничком на тахте, и пригласили медицинских работников.
Включили свет.
Афанасий Петрович спал кре-е-епко.
Вошел врач, зыркнул на Сашу, подошел, неприветливо протянул ему руку для рукопожатия. Саша демонстративно отвернулся. Доктор скривился и пошел обследовать больного, проверил пульс.
А Афанасий Петрович спал кре-е-е-епко.
– Ань, – обратился врач к медсестре, – пульс есть, сознания нет. Давай фонарик.
– Вить, может приступ? – Спросила женщина, роясь в сумке.
– Да не, не похоже… – Ответил доктор, проверяя цвет ногтей.– Инсульт скорее.
А Афанасий Петрович, как вы уже догадались, спал крепко.
Витя взял фонарик, приподнял правое веко пациента и посветил в глаз.
Вот тут-то Афанасий Петрович и проснулся. Проснулся и как заорет!
– ААААААААААААААААААААААААААА!
Беруши звук глушат, он мало что слышит, но голосить продолжает.
– Саша, держи ему руки! Буйный он, не видишь? Аня, давай успокоина двойную дозу. А вы что стоите? Дурку вызывайте. Не наш это пациент.
Софья Арнольдовна, смеясь в кулачок вызвала подмогу.
Укололи. Успокоин немного путал сознание, но приводил пациента в исключительно радостное расположение духа.
– А вы знаете, я поэт. – Сказал радостно сияющий Афанасий Петрович своему вынужденному эскорту – Да-да! Поэт. Неподоба. Не знаете?
Окружающие тихо покачали головами. До приезда скорой психиатрической оставалось полчаса.
– Ну так я вам сейчас почитаю. На подготовку времени мало, поэтому буду говорить не думая. Экспромт так сказать.
– Ты изменила мне два раза… Твоей несносной красоты… Волчица мерзкая, зараза! Все это ты, и ты, и ты! – Монотонно завыл поэт Неподоба, кажется, цитируя куда более известного Васисуалия Лоханкина.