– Пока плод на данной стадии развития, я не могу читать ни Селену, ни ребенка. Все блокируется.
– Когда сердце начнет самостоятельно качать кровь, это недели через две, оболочка изменит структуру. Тогда станет возможным уловить излучение, – закончил Сумудин.
– Эм, а сколько же у вас длится беременность? – подозрительно сощурилась доктор, игнорируя моего медика и глядя только на меня.
– Триста тридцать дней.
– Примерно одиннадцать месяцев. А еще разница в сутках. Всего пара часов, но набегает… – задумчиво пересчитала девушка. – Так, это пока подождет. Ее надо достать из этих соплей. Сейчас.
Сумудин зашипел, несвойственным образом оскалившись на земного доктора.
– Эта жидкость не имеет никакого отношения к тому, как вы ее обзываете. Импульсный раствор позволяет контролировать состояние терри и поддерживать нормальный функционал организма. Если мы ее достанем, как вы просите…
– У вас сложности со слухом. Я не прошу, а требую, – с достоинством королевы Ольса, все же, глянула на Сумудина. Несколько мгновений переглядывания, и девушка перевела глаза на меня, потом на Даяра. При этом выражение лица, из несколько высокомерного становилось спокойным и уверенным. У нее оказалась очень живая мимика, почти такая же яркая, как у моей девочки. – Уверена, если все предоставленные нам ранее сведения верны, это не навредит девушке. Поверьте, у нас на Земле тоже бывают пациенты в похожих состояниях, и мы вполне успешно справляемся с поддержанием организма без этой… этого… вещества.
Дипломатично избежав упоминания «соплей», доктор выжидательно переводила взгляд с меня на Даяра и обратно, совершенно игнорируя шипящего Сумудина. Глянув в сторону шурина, пожал плечами.
– По-нашему уже пробовали, ничего не получилось. Раз мы пригласили медиков с Земли, то стоит послушать их советы.
К недовольству Ольсы, было решено обсудить этот вопрос с Винаром и вторым медиком с Земли. Наш доктор противопоказаний этому не видел, решив, что при острой необходимости просто вернем Селену обратно в капсулу. Томас же, на несколько мгновений недовольно оторвавшись от снимков активности головного мозга, выразил свое мнение более определенно.
– На работу мозга это никакого влияния не окажет, так что можете делать что хотите. И я бы просил мне не мешать. Кажется я сумел разглядеть новообразование в мозге, которое может быть причиной такого состояния.
Когда капсулу освободили от жидкости, Ольса недовольно осмотрела кисти рук и лицо дарье.
– Селена любит купаться? – не обращаясь к кому-то конкретно, спросила она.
– Очень, – фыркнул Даяр, – у нас вечно были сложности с тем, как принять ванну вечером, если Сэл дома. У нее заплывы быстрее, чем в два часа, никогда не получались. Хотя. Может, что и изменилось.
– Не особо, – хмыкнул я, чувствуя некоторое единение с братом дарье. Мы оба любим эту девочку, а это уже неплохая основа для нормальных взаимоотношений. – Только теперь она больше любит мыться в душе. Какое это имеет значение?
– Я бы рекомендовала ее помыть.
– Импульсная жидкость производит все необходимые варианты очистки и фильтруется каждые три часа, – сердито шипел Сумудин, ковыляя кругами по палате.
– Но это противно! – не стерпела Ольса.
– Селена спит и не чувствует, я против необдуманного риска и лишнего стресса.
– Куда уж больше стресса, если она в себя не может прийти.
Медики ругались еще с полчаса, в итоге у Сумудина вдоль спины поднялся гребень и совсем пожелтели глаза, а у маленькой землянки-доктора из прически выбилась половина волос, так как она поминутно хваталась за голову, сетуя на непонимание женской души и ее связи с телом. Когда этот концерт мне окончательно стал надоедать, пришла мама. Валине Рамия за несколько фраз разобралась в сути вопроса и, основательно рассвирепев, выставила всех за дверь. Всех, кроме Ольсы. Через минут десять мимо пролетела валлине Синга с небольшим свертком в руках. Бросив быструю улыбку нам, валорка проскочила в палату, опять захлопнув двери.
Пустили нас внутрь только через полчаса.
Селена, переодетая в мягкий светлый костюм из светлых штанов и длинной широкой кофты, выглядела несколько лучше. Мама аккуратно вытирала влажные волосы, в то время как Синга и Ольса о чем-то беседовали, складывая одежду, в которую дарье была одета раньше.
Молодая валорка забрала сверток с вещами и покинула комнату, в то время как Ольса повернулась к нам.
– Вы, господа, забываете о комфорте, думая о здоровье. Так нельзя с женским телом. Оно же храм для ее души. Вам стоило…
Потом. Все потом.