Правда, в последнее время она была с ним как будто прохладнее, чем раньше. Не испытывала восторга от его желания тайно встречаться с ней каждый день и не всегда отвечала на все десять писем, посланных им ей в течение суток. В середине лета Алина уехала к дальним родственникам в столицу... и вот тогда-то Ренар и сблизился с дамой.
Как ему пришла в голову идея познакомиться с ней поближе? Ведь между ними, казалось бы, должно было быть не слишком много общего?
Однажды Алина, находившаяся под некоторым влиянием своей тётушки, показала Ренару её записки о любви - труд более личный, чем литературный, написанный ею для юной племянницы в воспитательных целях. Записки ему понравились, но он был совершенно не согласен с некоторыми прозвучавшими там мыслями. Ренару показалось, что почтенная особа недооценивает это великое чувство, и ему захотелось убедить ее в том, что она неправа. Кроме того, более близкое знакомство с родственниками его будущей невесты казалось ему вполне уместным.
Их первая встреча произошла в доме родителей Алины, где его охотно принимали. Разговора на тему о сущности любви, правда, не получилось, но зато он рассказал ей о том, как горячо любит прекрасную Алину, а также поэзию и романы сэра Вальтера Скотта.... И даже прочел ей несколько своих стихотворений, от которых она, впрочем, вопреки его ожиданиям, в восторг не пришла. Но всё же в результате он получил возможность изредка встречаться с ней, и постепенно они начали находить предметы для разговора: города, путешествия, далекие страны, рыцарские времена...
Когда она уехала с мужем в Прагу, он скучал... Ну, а дальше читатель уже знает.
Если это что-то проясняет в его романе, литератор был бы весьма рад.
4
Увидев письмо в руках у слуги, дама поднялась с дивана столь поспешно, что кошка, возмущенно мяукнув, кубарем скатилась с ее колен. Едва только за слугой затворилась дверь, она взглянула на печать - и на лице ее отразилась такая сложная гамма чувств, что мы не беремся ее описывать. Вероятно, она ждала письма от кого-то другого. Надежда сменилась минутным разочарованием, но затем уступила место нежности и непонятному ей самой волнению. Она вдохнула запах лилии... Ей безумно нравился этот запах: он пьянил ее, он был одновременно и чувственным, и божественным, потому что напоминал о статуях Мадонны в соборе... Еще не читая письма, она поставила цветок в вазу и отнесла в спальню. (У нее никогда не болела голова от лилий.)
После этого она развернула письмо, быстро пробежала его глазами... и еще раз... Улыбнулась... Потом подошла к бюро и, особо не размышляя, написала ответ:
«Не буду отрицать, ваше письмо меня очень тронуло, мсье Ренар. И хоть вы опять не можете удержаться от поучений (что смешно и дерзко, ибо я старше и опытнее вас), я готова принять вас у себя сегодня вечером, но не слишком поздно. Возможно, я совершаю ошибку, поскольку супруг мой в отъезде, и это не совсем прилично, но мне сейчас очень нужен друг». Она запечатала письмо своим кольцом и позвонила в колокольчик...
5
Ренар, не торопясь, шел домой, когда его догнал тот же слуга, которому он отдал свое послание, и протянул узкий белоснежный конверт. Краем глаза заметив печать дамы, юноша вытащил из плаща еще одну монету и подбросил ее в воздух. Слуга поймал ее на лету и побежал обратно, а Ренар уже аккуратно вскрывал письмо. Оно пахло ее духами... Быстро пробежав глазами по строчкам и улыбнувшись, он достал из жилетного кармана часы.
- Без пятнадцати семь... - задумчиво пробормотал он и, решив, что уже можно, нарочито медленно пошел в сторону ее дома.
Между тем дождю, кажется, надоело мелко и бесконечно моросить над городом, и с неба, ставшего почти черным, внезапно хлынули струи, перерастающие в потоки воды, которые мгновенно смыли с улиц людей и сделали абсолютно бесполезными зонтики, плащи и прочие человеческие ухищрения. Мостовые тут же превратились в реки...
Молодой человек поплотнее закутался в плащ, пытаясь хоть немного ослабить удары обрушившейся на него стихии, и наступил в лужу. Лужа была большая и мокрая... Намного больше, чем ботинок Ренара. Вероятно, поэтому ему очень захотелось немедленно оказаться где-нибудь в сухом месте... Подпрыгивая на одной ноге и пытаясь вытряхнуть из ботинка воду, не снимая его, он наступил вторым, еще сухим ботинком в другую лужу. К счастью, эта была не столь глубока...
Взглянув вперед, Ренар судорожно сглотнул. Дальше перед ним расстилалась сплошная водная гладь. Не привыкший отступать перед врагом, он сделал пару шагов в сторону. Стратегия - вещь хорошая, всегда можно что-нибудь придумать. Вот, например, сейчас можно попробовать пройти по поребрику, отделяющему тротуарную область водной преграды от части, находящейся на мостовой. Окрыленный этой мыслью, неустрашимый рыцарь подошел к каменному бордюру и, прочтя молитву, отважно ступил на него. Поребрик был узкий, но это была не самая главная его проблема. Проблема заключалась в том, что он был очень скользкий, и Ренар, опасно балансируя при каждом шаге, мысленно прощался с сухостью своей одежды... Сухостью, впрочем, весьма относительной, если учитывать интенсивность льющих сверху потоков. Наконец переправа была закончена, и Ренар, гордо оглянувшись, с невозмутимым видом джентльмена подошел к дому прекрасной дамы.