И когда Андрей говорил, как покинет скоро этот город, старые женщины в толпе заплакали, будто теряли сына милого...
Ярослав-Танас увидел, сколько оружных людей следует за Андреем, не считая дружины Андреевой, и воинов Алексича и Васильковича, и тех воинов, что оставил тесть Андреев со своим человеком при зяте, с Константином...
— Эка полков с тобой! Глядишь, и одолеем!..
Андрей горячо принялся звать его с собою, доказывал, что невозможно покамест одолеть тартарские войска, ни у кого нет полков, наученных этому, разве что у тестя его, у короля Галицкого. Андрей убеждал брата, что сейчас биться с тартарами равносильно убийству своих же воинов! Ярослав спорить пытался. И тогда Андрей приводил самый сильный довод — вновь и вновь напоминал, говорил Танасу о жене и детях. Ярослав замолкал, но Андрей все равно чувствовал, что брат не оставляет мысли о борьбе с тартарами...
Андрей не хотел задерживаться в Переяславле. Танас — возрастный зрелый муж, его не потащишь с собою силком, не повлечешь. Женщины и дети Андреевых людей двигались под охраной малого числа воинов Константиновых подале от самих людей оружных. Андрей полагал, что так будет лучше, ведь отряды передовые тартарского войска могут напасть, а так выходит, будто женщины и дети никакого отношения к дружинам Андреевым и не имеют, и движутся подале, в стороне, и всегда можно их укрыть в лесу или в деревне сторонней от войскового пути. Но все-таки он тревожился. Его жена и Маргарита были среди других женщин. Константина он также отправил с обозом, хотя тому было явно не по душе такое приказание.
— Нет, иначе и быть не может, — сказал Андрей, — это мой долг перед князем Даниилом. Он тебя оставил охранять свою дочь!..
И Константин покорился и сопровождал женщин и детей вместо того, чтобы с дружинами идти, как ему бы хотелось...
И так и не уговорив Ярослава, Андрей со своими людьми покинул Переяславль. Он понимал, что теперь Александр достанет его на Руси везде, но все же мысль о том, чтобы покинуть Русь и сделаться изгнанником, безземельным, безудельным гостем при дворах чужих правителей, была ему страшна. Разумеется, Даниилов совет был верный, единственно верный совет. Но все же... А если Даниил отразит ордынцев, если сумеет прийти на помощь Андрею?.. Надо ли так торопиться бежать из русских земель? А если попытаться переждать, выждать время... хотя бы немного... Андрей посоветовался со своими ближними. Василькович и Алексич не возражали против того, чтобы переждать. Их тоже страшила участь изгнанников. Но Темер и Тимка стояли на том, чтобы двигаться в свейские земли тотчас и самой короткой дорогой. К Северному морю — и в свейские земли, к противникам Александра! И все же Андрей принял решение отправиться в Псков и попытаться переждать... Он выбрал Псков, потому что известна была супротивность Пскова Александру, уже пытались псковитяне отдаваться под покровительство немецких орденцев, но Александр тогда взял верх над немцами... Андрей потратил много очень логичных и горячих слов, доказывая Темеру и Тимке, что выждать в Пскове малое время — возможно и не помешает дальнейшему бегству за море. В конце концов упрямые старики согласились, то есть говорили Андрею откровенно, что попросту не в силах спорить с ним, что это он упрям, а вовсе не они...
Обоз двигался стороной. Иногда Андрей на самое краткое время задумывался о Марине и успокаивал себя мыслями о ее полной безопасности...
Но не удалось даже выбраться на дорогу к Пскову. Первые отряды войска Олабуги и Неврюя встали на пути. И все прибывали и прибывали несметные пешцы. И половодье это захлестывало Андреевы дружины...
Орда пошла на Андрея, о чем летописи говорили немного различно, а в сущности, одно и то же... Ордынцы...
«...под Владимиром бродиша Клязьму... поидоша к граду Переяславлю таящеся... Встретил их великий князь Андрей со своими полками, и сразились обои поляки, и была сеча великая...»
«Иде Олександр князь Новгородский в татары и отпустиша и с честью великою, давше ему старшинство во всеи братьи его. В то же лето здума Андреи с своими бояры бегати нежели царям служити и побеже на неведому землю с княгинею своею и с бояры своими и погнаша татарове в след его и постигоша и оу города Переяславля...»
Андрей понимал, что все безнадежно. И уклониться от битвы нельзя было никак. Оставалось только прорываться с боем через тартарское войско.