Во всяком случае те «проблемы», с которыми прибыли братья Ярославичи, не были решены в Сарае. Братья были отправлены в монгольские земли, в ставку великого хана всех монголов — в Каракорум. Какие сложные дипломатические ходы за всеми этими распоряжениями и действиями стояли, сегодня очень трудно, практически невозможно понять, хотя домысливать можно бесконечно… Дорога в Каракорум была долгая и трудная. Мы знаем ее по описаниям того же Плано Карпини, Рубрука и Андре Лонжюмо. Ехали братья вместе, или порознь, какие были их отношения; можно только гадать… Каракорум (Хара-Хорин) представлял собой даже и не город (даже в феодальном смысле), а именно ханскую ставку. Находилась эта ставка у восточного подножия Ханчайских гор в верхнем течении реки Орхон и включала в себя дворцовый комплекс и жилища знати и «обслуживающего персонала» — юрты и некоторое количество каменных домов, дворец был выстроен из гранита, кровли из полированной черепицы восходили уступами. Огромные изваяния — каменные черепахи — украшали подходы к дворцу. Одна из этих черепах и остатки дворцового комплекса сохранились до настоящего времени. В одно время с братьями Ярославичами находились в Каракоруме доминиканский монах Асцеллин, некий Мауро Орсини и посол французского короля Людовика IX, францисканский монах Андре Лонжюмо. До них побывали в Каракоруме Плано Карпини и Рубрук. Благодаря писаниям этих людей, мы довольно много знаем о ханской ставке, где обретались представители самых разных верований, извергали кумыс трубы серебряного фонтана, работали прекрасные мастера-ювелиры: киевлянин Козма и француз Гильом Буше, и была замужем за монгольским сановником парижанка Пакетта.
И в эту пестроту вписались и «русские принцы»… В частности, Андре Лонжюмо в «Хронике путешествий» приводит любопытный эпизод, с которым не мог не быть знаком Шекспир, любивший подобное занимательное чтение; тем более, что «Хроника» была переведена на английский язык… Так вот, любопытный эпизод из «Хроники» Лонжюмо: ханша беседовала с братьями в присутствии других гостей дворца и сановников. Братья не пользовались переводчиком, другие гости дворца к услугам переводчиков прибегали, не владея языком монголов (впрочем, это и не был один язык, а разные диалекты). Во время беседы Андрей Ярославич вдруг вырвал у одного из трубачей при троне его трубу и спросил ханшу, может ли она играть на этом инструменте; она отвечала, что нет; на что князь ей ответил, что на нем самом тем более играть нельзя… Интересно, что у Шекспира в известном эпизоде «Гамлета» не «флейта», а именно «recorder» — старинный инструмент наподобие трубы… О дальнейших отношениях братьев с правительницей Лонжюмо не сообщает и более о них не упоминает…