Итак. Сижу перед закрытым окном… СТОП! Как это закрытым? Почему?
Чтобы удостовериться окончательно, я даже подёргал за ручку!
И, правда, закрыто…
– Люси! – по ту сторону стекла было довольно темно, но всё-таки кое-что разглядеть эта самая темнота ещё позволяла. Чем, собственно, я и занялся. Начал вглядываться. В пустоту… Что?!
– Нацу, – Хэппи приземлился рядом и, присоединившись ко мне, также стал разглядывать скудное внутреннее убранство, – Похоже, дома её нет.
– И не только её, – тотчас нахмурился я и снова зачем-то подёргал за ручку. – Не нравится мне это…
Мысли о том, как мы всю следующую ночь напролёт ругаемся (а точнее ругается она, а я тихонько сижу и киваю, одобряя очередное оскорбление в собственный адрес!), из головы вдруг разом исчезли. Бешеный до того ритм сердца постепенно выровнялся, после чего незаметно даже для самого себя начал стихать.
Удар. Ещё удар…
В комнате было пусто. Точнее не совсем пусто, а слишком мало вещей. Некоторых предметов там явно не хватало. Ну, не знаю… Взять хотя бы ту вазу, которая вечно мешалась у меня под ногами, когда я пытался с подоконника слезть по столу на пол! Теперь же там не было ни её, ни чернильницы, ни того творческого беспорядка, который она вечно устраивала, когда садилась писать свой роман или же очередное письмо матери.
Со стола мой взгляд медленно переместился на кровать.
– Нацу, – беспокойно подал голос Хэппи, – А это точно дом Люси?
Вместо привычного розового покрывала и большой кучи мягких подушек я наткнулся лишь на грязный полосатый матрац…
– Какого чёрта! – сердце ухнуло и поселилось где-то на уровне пятой точки.
Быстро пробежав глазами по полу и стенам, обнаружил нехватку ковра, занавесок и пустой шкаф. Почему пустой? Видно было пусть и не так много, но даже слепой на моём месте заметил бы, что за настежь открытой дверкой, на полках, теперь безнаказанно плели свои мелкие сети пауки.
– Нет… – голос мой вдруг почему-то охрип, – Этого не может быть…
Пальцы судорожно сжались в кулаки. Губы напряглись и истончали. Задрожал подбородок. Что уж тут говорить о прищуре… От него бедняга Хэппи аж подпрыгнул, когда увидел.
– Нацу, не волнуйся! – пискнул он и, взмахнув своими крыльями, поравнялся с моим перекошенным лицом. – Люси просто переехала!
– Интересно почему, – просипел я и, ещё больше нахмурившись, снова беглым взглядом окинул всю комнату.
– Пойдём лучше в гильдии её поищем! – и, не дожидаясь ответа на своё предложение, тот подхватил меня и тут же со скоростью пули понёс в направлении Хвоста феи.
Надо сказать, что летели мы не так уж и долго. Всё-таки этот дом относительно здания гильдии находился довольно близко. А потому я даже оглянуться толком не успел, как уже стоял около огромных дубовых ворот. Причём та самая гримаса, от которой Хэппи, порядком ужаснувшись, и сам перекосился, похоже, не покидала мою рожу всю дорогу. Как я об этом догадался?! По многозначительным указательным пальцам в мою сторону перепугавшихся сей страшной персоны детишек.
Хм… Интересно. А насколько я сейчас выглядел устрашающе? Ну, если измерять по десятибалльной шкале… Надо будет на досуге перед зеркалом покривляться или же перед Люси с такой физиономией походить. Что она скажет?..
Люси…
Чёрт! О чём я только думаю?! Вот ведь идиот!
– Нацу, ты чего застыл?! Идём уже, – Хэппи приглашающими жестами указал мне на ворота. Но не успел я сделать и шагу, как услышал из-за них разъярённый крик Титании:
– КАК ЭТО ОНА ПОКИНУЛА ХВОСТ ФЕИ?!
Каждая клеточка моего в ту же секунду сжавшегося от страха тела содрогнулась. Всё же такого дикого вопля мне ещё ни разу от неё слышать не доводилось. Но, несмотря на это… даже тогда я не перестал прислушиваться к суматохе, которая в тот момент была там явно уже порядочное количество времени. Хм… по незатихающим ворчаниям даже самых неактивных персон можно было бы предположить, что продолжалось сие бурное обсуждение вопроса уже около десяти минут. Ни меньше, ни больше. Да. Около десяти…
Чёрт! Снова этот персональный секундомер!
– Как ты мог так просто её отпустить!? – орал во всё горло Грэй.
– Я не имею права насильно удерживать здесь кого-то, – а вот этот тихий и немного хриплый баритон уже точно принадлежал нашему мастеру. – Она сама так решила.