— Так…
— Угу-угу. Для того чтобы ими пользоваться, уровень дара тоже нужен неслабый, а у неё кот не то, что наплакал — нализал. Однокурсники спорили, ставки даже делали — продержится иль нет. На лбу во время экзамена пот выступил, покраснела вся от пяток до макушки, в глазах сосуды полопались, из носа кровь пошла. Но, Защитником клянусь, выдержала. Всё сдала, и лучше всех справилась. А я поблажек ей не делал — ни тогда, ни потом. Все годы на амулетах держалась. Это ж какую силу воли надо иметь, чтобы магическую энергию собирать и аккумулировать, с её-то уровнем дара!
Берт промолчал. Он просто не знал, что сказать.
Далеко не каждый маг уровня магистра был способен успешно управлять амулетами и с их помощью творить магию. Это только казалось простым — обвешаешься побрякушками, и они за тебя всё сделают. На самом деле чужая энергия, заключённая в амулетах, давила к земле не хуже могильного камня. И сдвинуть этот камень… с двумя магоктавами…
Ну и девица.
— А чё ты спрашиваешь-то? А-а-а! Она ж вроде и должна тебя лечить, точно!
— Точно, — пробубнил Арманиус. — Ладно. Спасибо тебе, Гров, за консультацию.
— Да не за что. Выздоравливай, старина.
Проекция Грэдаара исчезла, а Берт ещё долго сидел в кресле, чесал подбородок, смотрел в никуда и думал.
Он пытался представить, каково это — учиться в лучшем магическом заведении страны, куда принимали только самых талантливых магов, с уровнем дара в две магоктавы, в окружении заносчивых аристократов. И не мог.
Но зачем Эн Рин это всё понадобилось? Почему именно магический университет, магическая медицина? Что это — тупое упрямство, какой-то принцип, спор?..
Нет, глупости…
Но зачем тогда?
Я засиделась на работе, продумывая дальнейшее лечение Арманиуса, и в общежитие попала уже ближе к ночи. И обнаружила на столе возле окна букет красивейших и очень дорогих белых лилий.
Лепестки засветились мягким светом, а щёки мои загорелись от смущения. Конечно, никакой записки… Но она тут и не была нужна. Белые лилии — цветы-символ правящей семьи наряду с Золотым орлом. И дарят их члены этой семьи только в том случае, если собираются… жениться. Чтобы сразу заявить о серьёзных намерениях.
Щёки уже полыхали, и я потёрла их ладонями. Защитница, Арчибальд, зачем? Даже если вы дадите мне титул, для большинства аристократов он не будет значить ничего. Я навсегда останусь Эн Рин. И император никогда в жизни не позволит вам на мне жениться, даже если вы продавите этот закон, даже если меня официально станут называть Энни Ринниус. К чему это… зачем…
Нет, я ошиблась. Записка всё же была.
«Я верю в свою мечту, Энни».
Я всхлипнула и тяжело опустилась на стул.
Мечта… Это он обо мне, что ли?
Но… как это может быть?..
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
На следующий день Арманиус был непривычно тих и серьёзен. Почти ничего не говорил, зато наблюдал за моими действиями настолько пристально, что мне хотелось развернуться и бросить какую-нибудь колбу ему в лоб.
Я, конечно, сдерживалась. Он и так жизнью ушибленный, не хватает ещё и мне добавлять… колбами.
— Снимайте халат и ложитесь на диван.
Я хотела спросить, надел ли он бельё, но подумала, что в вопросе нет смысла. Всё равно сейчас увижу.
Надел, слава Защитнице…
Я смазала руки специальным массажным маслом, села рядом с Арманиусом и начала растирать его бёдра. Думала, хоть сейчас что-нибудь скажет — но нет, он по-прежнему молчал, лишь следил за мной.
И меня вдруг пронзило… Узнал, наверное, что никакая я не медсестра.
— Где ты родилась? — спросил вдруг хриплым голосом и дёрнулся от боли, когда я нажала на первую нужную точку.
— Опять вы за своё. — Допрос решил устроить, что ли? — На севере Альганны, в деревне, как вам должно быть понятно из моего имени.
— Родители живы?
— Нет.
— А братья или сёстры?
— Тоже.
Несколько секунд Арманиус молчал, и я уже успела обрадоваться, но оказалось, что рано.
— Где ты училась?
Хм, ну ладно. Как говорит Брайон: «Если пациент мешает доктору работать, он нарывается на неприятности».
И я приступила к массажу в сочетании с «игрой на энергетических точках». Так эту технику называл Валлиус — когда нажимаешь то на одну, то на другую, но не просто так, а будто выигрываешь какую-либо мелодию. В случае с Арманиусом это был «Марш Защитника».
Ректор захрипел, выгибаясь на диване дугой, и тут же забыл про своё любопытство. Конечно, временно, но и это неплохо. Здесь полезна даже временная тишина.