Я на секунду замерла, и он явно это почувствовал. Хмыкнул и продолжил:
— Сейчас мы по сути имеем временное рабство. Не-аристократы учатся и работают так же, как и аристократы, но при этом они обязаны платить налоги в государственную казну. За привилегии в отсутствии титула. Зачем лишаться постоянного притока денег? В этом нет никакого смысла.
Я не выдержала и буркнула:
— Это несправедливо.
Ректор кивнул.
— Конечно, несправедливо, но я не говорю сейчас про справедливость. Все всё понимают. И никто, поверь мне, никто из архимагистров на Совете не проголосует за закон Арчибальда.
Я молчала, вспоминая записку.
«Я верю в свою мечту, Энни».
Что ж… одной веры бывает мало. Я знаю это очень хорошо.
— Но архимагистры ведь не все аристократы. Они-то проголосуют?
— Вряд ли. Между не-аристократией и аристократией и так до сих пор напряжённые отношения, зачем им будить Геенну? Они своё отплатили, достигли того, чего хотели, для них открыты все дороги, и какое им дело до других, молодых магов?
Мне захотелось засопеть от обиды, как это обычно делает Рон.
— Значит, надежды нет.
— Ну почему же? — возразил Арманиус почти весело. — Надежда есть всегда. Но для этого необходима холодная голова и желание идти на компромисс. Арчибальду стоит прописать в законе более чёткие условия дарения и передачи титулов. «По прошению представителя аристократии или указу императора» — этого слишком мало.
Ректор замолчал, и я тоже молчала, раздумывая.
Потом всё-таки спросила:
— Архимагистр… а почему вы это всё мне говорите?
Руки мои скользили по напряжённой спине Арманиуса, и я знала, что ему больно. Но когда он ответил, боли в голосе я не услышала — лишь нечто, напоминающее самоиронию.
— Поговори с Арчибальдом, Эн. У меня с ним не слишком хорошие отношения, и к моему мнению он не прислушается. Возможно, он признает мою правоту, но будет уже поздно, а Совет завтра. Поговори. Ему нужно надавить нa слабые места архимагистров не-аристократов, и на титулованных магов, которые хотели бы, например, жениться на не-аристократках. Таких в Совете достаточно.
Я закусила губу. С учётом вчерашних событий… не хотелось бы мне встречаться с его высочеством.
Но закон… Его надо, жизненно необходимо принять.
Поэтому я, вздохнув, сказала:
— Хорошо, архимагистр. Я поговорю.
Зачем ему вообще это понадобилось?
Изначально Берт не собирался поддерживать Арчибальда — слишком в законе всё было наивно и недоработано. Теперь он даже понимал, почему так. Γорячая влюблённая голова не способствует продумыванию условий законов. Да и раньше принц не особенно лез в политику, не научился еще ни лаять, ни кусаться.
И пошлёт его Совет архимагистров далеко и надолго, если делать так, как привык Арчибальд — откровенно и в лоб. Но для охранителя это было нормально, а вот для советника уже не очень.
Арманиус тоже не был гениальным политиком, но всё же он был старше принца, в Совете сидел давно и понимал, как с ним нужно правильно взаимодействовать. Там стоило быть змеёй, а его высочество… он скорее баран.
И одно дело — наградить никому не нужную девочку орденом Золотого орла, просто статусной медалькой, и совсем другое — пытаться поломать устои, которые складывались веками. Просто прийти и бросить на столы архимагистров этот закон не получится.
Честно говоря, Берту давно хотелось встряхнуть этот гадюшник. Половина его так называемых коллег по Совету была натуральными бездельниками. Нет, когда-то они пахали, зарабатывая статус и звание, теперь же в основном сидели на дотациях и ничего не делали, аргументируя это тем, что они уже «отмагичили своё».
Арманиус, натура деятельная, такого терпеть не мог. И взгляды свысока, и вечные контры между аристократами и нетитулованными архимагистрами изрядно трепали ему нервы во время заседаний в Совете. Взрослые вроде бы люди, а занимаются какой-то ерундой.
Однако, если бы не недавняя потеря способностей, Берт не полез бы в эту кутерьму. Во-первых, из-за отношений с Арчибальдом. Во-вторых, ему, как охранителю, было бы не до того. И в-третьих… при всём желании и всех доработках Арманиус не верил в то, что этот закон примут даже после трёх чтений и обсуждений.
Но… в то, что можно учиться в магическом университете, обладая двумя магоктавами дара, Берт тоже когда-то не верил.
И в то, что с таким уровнем дара можно пользоваться амулетами, чтобы творить магию.
И в то, что энергетический контур восстанавливается после необратимых повреждений.