— Получается, нехватку средств планируется восполнять за счёт аристократии? — в голосе Адэриуса чувствовалось неодобрение, а в зале уже буквально ревели. Мне захотелось посильнее вжаться в кресло — среди этих «сильных мира сего» я ощущала себя не очень уютно.
— Ваше высочество!
Как у Арманиуса получилось перекричать этот гул — ума ни приложу. Но он перекричал. Вскочил на ноги — и архимагистерский ропот начал затихать.
— Позвольте мне сказать пару слов по поводу вашего проекта.
Арчибальд нахмурился и зачем-то бросил взгляд на меня. Поджал губы, но всё-таки произнёс с неохотой:
— Извольте.
Ректор кивнул и повернулся лицом к коллегам. Те уже почти совсем затихли — только по залу периодически проносился недовольный шёпот.
— Его высочество во многом прав, мы с вами все это понимаем. И те, кто, как я, вышел из аристократии, и те, кто добился звания архимагистра, не обладая титулом. Конфликт в обществе назревает давно, и чем дольше мы будем откладывать принятие закона, тем хуже потом придётся нашим детям.
— У тебя нет детей, Бертран.
Услышав этот комментарий Адэриуса, мне захотелось его стукнуть. И кажется, ректору тоже. Он на секунду прикрыл глаза, а потом ответил с лёгкой усмешкой:
— Я надеюсь когда-нибудь исправить этот существенный недостаток, Абрахам. Итак, все мы понимаем необходимость принятия закона о титулах. Но я считаю, что в том виде, в котором закон представил его высочество, принимать ничего нельзя.
Арчибальд хмыкнул и сложил руки на груди, явно недовольный, а Арманиус продолжал:
— Это будет катастрофой для всего и всех. В первую очередь для казны. Изменения налогообложения для аристократии я отказываюсь сейчас обсуждать — это отдельная тема, требующая отдельного внимания. Что касается самого закона… Дорогие коллеги, я полагаю, все согласятся с тем, что гораздо эффективнее делать всё постепенно. И первый шаг — возможность заключить официальный брак. Многие маги получат свои титулы в течение следующего же месяца. И дабы компенсировать казне потерю средств, я бы предложил ввести пошлину на регистрацию подобного брака.
Архимагистры в зале хлопали глазами ничуть не хуже меня.
Пошлина на регистрацию брака, ну надо же…
— Это несравнимые средства, — заметил Арчибальд. — Пошлина восполнит только одну десятую часть.
— Это верно, ваше высочество. Но и потери не такие уж и большие с учётом маленького шага. Сделаем его — и тогда посмотрим и подумаем, что дальше.
Арчибальд хмурился, по — прежнему держа руки сложенными на груди. Я его понимала. Рассчитывая получить сразу всё, он не хотел довольствоваться малым.
Но Арманиус был прав.
И мои мысли подтвердил голос, донёсшийся откуда-то сверху:
— Вы правы, Бертран. Арчибальд, я поддерживаю инициативу архимагистра Арманиуса. Доработай закон. Обсудим на следующем чтении, скажем… в первый понедельник нового года.
Я никогда не слышала голос императора, но то, что это говорил именно он, поняла сразу. Оглянулась и подняла голову — наверху, над креслами архимагистров, находилась ложа его величества. То ли я её сразу не заметила, то ли она была скрыта магией…
Император Арен сидел там один. Ну, если не считать двоих охранников-архимагов.
— Да, ваше величество, — сказал Арчибальд, склонив голову. И обратился уже к архимагистрам: — Господа и дамы, на сегодня я закончил. До следующей встречи. — Обвёл глазами зал, вновь задержавшись на мне, и ушёл со «сцены».
Я выдохнула. Но, как оказалось, рано…
ГЛАВА ПЯТАЯ
Как только император и его высочество ушли, на «сцену» поднялся Адэриус.
Я почувствовала, что ректор в соседнем кресле напрягся, и тоже напряглась. Собирается обсуждать его архимагистерство?
— Дорогие коллеги, — теперь бывший охранитель говорил громче, но магией не пользовался — акустика в зале всё равно была отличная, — предлагаю вынести на голосование следующее. Все мы знаем, что Бертран Арманиус недавно потерял дар. Будет он восстановлен или нет — этот вопрос нас не касается, но в любом случае после потери дара необходимо пройти переаттестацию. Прошу вас проголосовать — будем ли мы обсуждать эту тему на следующем совете?
Я огляделась — над головами архимагистров загорались огоньки. Зелёный — за, красный — против. И зелёных было очевидно больше.
От возмущения я чуть не задохнулась и, приняв решение, подалась вперёд, привстав с кресла… Но тут же повалилась в него обратно — Арманиус нашёл мою руку и сжал её, не давая встать.