Навстречу ребятам идет девушка. Мальчики окружают ее, она старается увернуться. Какое-то время мадам Берт вынужденно участвует в этой небольшой пантомиме. Но, продолжая свой путь, молодежь обгоняет ее и заворачивает за угол, откуда все громче и громче слышится дребезжание звонка.
Мадам Берт тоже сворачивает за угол. Молодые люди входят в кинотеатр, где у входа продолжает дребезжать звонок, оповещающий о начале сеанса. Мадам Берт следует за ними. У окошка кассы, где висят плакаты и фото актеров, юноши после споров и расчетов покупают билеты и убегают в зал. Мадам Берт, оставшись одна, принимается рассматривать рекламные фотографии фильма. Это одна из серий приключений Мациста. Звонок умолкает. Из зала неясно слышится музыка и голос диктора.
Посмотрев фото и прочитав анонсы с тем же спокойным вниманием и так же методично, как она совершала свою трапезу, мадам Берт покидает кинотеатр.
И вот старушка уже идет по улице, с интересом поглядывая вокруг. Никто не обращает внимания на эту хрупкую фигурку — люди проходят мимо, не замечая ее…
Мадам Берт подходит к бакалейной лавке в ту минуту, когда хозяин уже собрался запирать. Она протягивает ему пустую бутылку.
— Добрый вечер, мсье Будуайан.
— Добрый вечер, мадам Бертини. — Он берет у нее бутылку. — Что-то вы сегодня запоздали.
Они входят в лавочку, загроможденную ящиками, корзинами с овощами и фруктами. Бакалейщик пробирается через все эти ящики и корзины к винным полкам.
— Вам — как всегда?
— Нет, мсье Будуайан, сегодня я, пожалуй, попробую розового.
Мадам Берт выходит из лавочки с бутылкой розового вина.
Уже совсем стемнело. Из широко открытой двери дешевого ресторана на улицу льется свет. У входа на черной доске написано мелом меню. Мадам Берт останавливается, читает. Из ресторана слышится мужской смех, звон посуды, стук отодвигаемых стульев. Мадам Берт заглядывает внутрь.
В довольно большом зале по обеим сторонам прохода расставлены столики. В глубине зала хозяйка — несколько перезрелая дама с обесцвеченными волосами, — склонившись над конторкой, проверяет счета.
Работа в ресторане заканчивается. Отодвигая стулья, Розали подметает пол. Последний клиент, добродушный толстяк, заканчивает ужин. Когда Розали проходит мимо, он обнимает ее за талию, но девушка мягко отводит его руку.
Толстяк (игриво). Эй, мадемуазель Розали, если вы уже свободны, я вас приглашаю в кино! Идет?
Розали (улыбаясь). Заметано, мой дорогой!
Хозяйка (не подымая головы). Она еще не закончила!
Но толстяк не унывает. Он наклонился, чтобы получше разглядеть Розали, которая, нагнувшись, подметает под столом.
Толстяк. Так, может, выпьем по стаканчику?
Розали (приподнимаясь). Много о себе воображаешь!
Хозяйка (не отрываясь от счетов). Дурень, и все!
Розали весело хохочет, но, обернувшись, вдруг замечает в дверях мадам Берт. Радостно улыбаясь, она подбегает к ней. Мадам Берт тоже улыбается, может быть, немного удивленно: неужели кто-то все-таки заинтересовался ею?
Стоя у двери своего бара, Эрнест издали увидел обеих женщин, оживленно болтающих перед рестораном.
— Вы только посмотрите на них! — обращается он к игрокам.
Посетители бара, игравшие в карты на террасе, на мгновение отрываются от игры и оборачиваются. Розали и мадам Берт дружески болтают, смеются.
Надпись: «ИЮЛЬ».
Сент-Маргерит. Большое строительство.
Опершись на лопату, Пьер рассеянно смотрит, как течет песок из кузова грузовика. Позади него, взобравшись на гору песка и отчаянно жестикулируя. Альбер что-то громко кричит здоровому, высокому десятнику, уверенно расставившему ноги. Немного поодаль видна бетономешалка, еще дальше строящийся дом.
Альбер (в пылу обиды). Нам три ездки, а Бернон-Ревару — двадцать пять?!
Десятник (с явным итальянским акцентом). Выходит, кроме вас, и нет никого?! Так, что ли? А ведь есть всем хочется, верно?! У Бернон-Ревара двенадцать грузовиков, и все большие. Вот ты их и видишь повсюду! А у тебя маленький грузовичок и один — его и не видать. Понятно?!
Альбер (топчется по песку, в ярости). Мне одно понятно — что они тебя подмазали как следует? Вот что мне понятно!
Десятник. Подмазать я и сам себя могу, если буду вкалывать как надо!