Тут и там сидели родители, подбадривая своих детей, которые носились по площадке.
— Как дела, Силвер? — спросила Лидия, не отрывая взгляда от игры.
— О Боже, мистер Силвер, они идут очко в очко.
Джулия толкнула меня локтем в бок, наблюдая за игроком из Американской лондонской школы, который проводил свободный бросок.
Я следил за Риком, он не сводил глаз с корзины, ожидая подбора мяча. Я видел его в классе, свирепо разглядывающего доску. Бросок — мимо. Джулия завопила от радости. Поверх игровой площадки я обежал взглядом трибуны напротив.
Разрыв в счете очень маленький, и с каждым броском крики в зале становились все громче.
Играть оставалось две минуты.
Болельщики топали, и маленький зал сотрясался. Я видел, как учащийся средних классов, приложив руки ко рту, подбадривал свою школу. Девочки, болеющие за Лондон, держали плакат: «Лондон Рокс!»
Казалось, толпа колышется и движется в унисон. Как единое тело. И не только болельщики, но и игроки перетекали из конца в конец площадки, мяч перелетал по воздуху из рук в руки.
— Давай, Лондон, давай! Давай, Лондон, давай!
— МФШ! — скандируем мы. — МФШ!
Меня увлекло азартное настроение, и вместе с остальными я приветствовал каждый удачный бросок парижан. В свете ярких гудящих светильников меня поглотила ликующая толпа.
Затем, когда до конца игры осталась минута, наши взяли тайм-аут.
Часы замерли на двух секундах до конца матча.
Игроки сбились в группу вокруг своих тренеров. Джулия дубасила кулаком мне в плечо.
— О Боже, мистер Силвер, — без конца повторяла она.
Лидия закатила глаза.
Вдруг я увидел Пола Спенсера. Он следил за мной с противоположной трибуны. Я ответил на его взгляд.
Зазвучала финальная сирена — МФШ одержала победу.
Болельщики вокруг меня встали. Встали все. Они больше не могли меня видеть.
Мгновение я сидел, прикрытый, окруженный ими, шум доносился откуда-то издалека. Потом я поднялся и тронул Джулию за плечо.
— Увидимся позже, — прошептал я ей.
— Мы выиграли, мистер Силвер! Мы выиграли!
— Отлично. — Я кивнул. — Пока, Лидия. Увидимся.
Она улыбнулась мне:
— До встречи, Силвер.
Я пробрался сквозь толпу, спустился с трибуны и выскользнул за дверь, к выходу, где стояли Мазин и Стивен Коннор.
— Привет, мистер Силвер, — расплылся в улыбке Стивен.
— Привет, Стив. Как дела, Маз?
Он пожал плечами и отвернулся.
Я смотрел на него и не уходил, пока он не повернулся ко мне.
— Говори, что ты хочешь сказать, Мазин.
— Мне нечего сказать.
Я подождал секунду.
— Ладно. Увидимся, ребята.
Я похлопал по плечу Мазина и вышел на улицу, прочь от затихающего рева.
Остановился у стола для пикника под сосной и сел, устроив ноги на скамью. Я чувствовал себя очень спокойно.
Я сожалею, что не попрощался. Думаю обо всех находящихся сейчас в этом здании учениках, которых я учил.
Я хочу снова найти Мазина. Хочу объяснить ему. Всем им. Майку Чандлеру, Джейн, Лидии, Хале, Джулии, Колину и Гиладу.
Но… какая разница? Все, что я для них сделал или не сделал, закончилось. В конце концов оставить их с образом маленького белого песика, хромающего по заснеженному полю, не намного хуже грандиозного прощания.
Я позвонил Мари. Она не ответила. Я оставил сообщение: «Мари, это я. Не знаю, что тебя ждет, но следующие недели будут ужасными. Прости меня за это. Ты гораздо смелее меня. В любом случае, Мари, это приближалось. Ты знала. И — вот оно. И может быть, это будет облегчением. Возможно. Надеюсь. Пожалуйста, береги себя. Однажды мы встретимся. Но, думаю, не скоро».
Я вернулся на кафедру английского языка за своими вещами: папка с личными письмами от учеников и родителей. Несколько книг. Моя кофейная кружка.
За столько времени сохранить хочется немногое.
Прислонившись к своему столу, слушал, как в пустеющей школе затихли в коридорах голоса.
Большую часть вещей я оставляю на месте. Красные ручки в ящике вместе с коробкой скобок для степлера, классный журнал на столе для того, кто меня сменит.
Пальто и шарф Мии переброшены через спинку ее стула. Почти все ушли с последним звонком или празднуют в спортзале, но она с учениками работает над зимним номером литературного журнала. Будет сидеть допоздна, укрывшись в компьютерном классе, принимая окончательные решения по материалам, поданным в самый последний момент.
Я представил ее в тускло освещенной комнате. Мерцают мониторы, озаряя наш маленький, верный клуб.