– Дорога сложная, – отвечал я, – сплошная стена из стланика. А где замполит-то с мичманом?
– Они в радиорубке, пытаются с базой связаться.
Радиорубка была в научном корпусе, вот сразу туда и зайдём, подумал я. Наша лаборатория была открыта настежь, зашёл туда, посмотрел – всё работает, СМ-4 щелкает лампочками, зелёный экран Видеотона сообщает, что до конца выполнения программы остаётся час с хвостиком. Это мы оставили машину включённой, чтобы зря время не терять, а Мыльников запустил там свой очередной алгоритм фильтрации.
Поднялись на второй этаж, там тоже ни души не было, если не считать замполита, он выглянул из дальней комнаты и махнул нам рукой, чтоб заходили. Мы и зашли, это была она самая, радиорубка. У одной стены стояла стойка аппаратуры с кратким названием Р-642Б Окунь, напротив почти такая же, но с аббревиатурой Р-677 Вихрь. Одно, я так понял, было приёмником, другое передатчиком. За Окунем в наушниках сидел мичман Сёма и бубнил в микрофон одну и ту же фразу «Я Агат, я Агат, вызываю Гранит, приём».
– Что, связи-то тоже, выходит, нету? – сходу спросил я у замполита.
– Как видишь, – ответил он, – битый час уже вызываем, а в ответ мёртвая тишина.
– А что вообще случилось-то, пока мы через этот грёбаный стланик лезли? Может объяснишь толком… – попросил я.
– Конечно объясню, – отвечал Илья, зло глядя на стойку приёмника, – у нас теперь много времени свободного будет, можно хоть десять раз подряд всё объяснить. Пошли на улицу что ли…
Мы вышли из подъезда научного корпуса и сели рядком на соседнюю лавочку, замполит закурил беломорину и начал… хотел начать точнее, его перебил лай с соседней берёзы.
– О, не все, значит, пропали, наша ворона осталась, – обрадовался я.
– Ворон это, а не ворона, – поправил он, – значит в общих чертах ты в курсе ситуации?
– В самых общих да, но хотелось бы подробностей, – скромно попросил я.
Тут замполит и вывалил на меня с Оксаной все эти подробности – в научном корпусе нет никого, в казарме тоже, и в офицерском. В столовой тоже пусто, но продукты на местах лежат. А дизель работает, электричество вырабатывается, насосная станция тоже исправна, вода в кране есть. Связи никакой, сам видел. Куда все пропали, никто не знает и даже примерных предположений ни у кого не имеется. Из живых существ ворон вот один уцелел… с дерева снова донёсся заливистый лай, наверно Кеша услышал, как его поминают.
– Ну а с вами-то что приключилось, где вы так долго ползали? – спросил он наконец у меня.
– Так сквозь стланик продирались, а то ты не знаешь, сколько это времени отнимает… да, по дороге прошли сквозь развалины и там с нами два приключения случились, даже три… маленьких, но рассказывать, так уж всё…
– Давай, вываливай.
– Во-первых в воронке, которая от ракеты образовалась (я туда заглянул, каюсь), что-то светилось и булькало нехорошо…
– Так-так, а второе какое приключение было?
– Росомаха нас съесть хотела, вот какое, Оксана подтвердит.
Оксана согласно покивала головой.
– А чего ж не съела?
– Я её сахаром угостил, она и отвязалась… не такие уж они и страшные, росомахи, как вы тут рассказывали.
– Интересно, я здесь два года сижу, но ни одной росомахи не видел, а ты месяца не провёл и уже познакомился…
– Наверно я такой везучий человек… а третье приключение ты наверно сам видел, как шарик над лесом всплыл.
Оказалось, что Илья ничего не видел, потому что безвылазно сидел в радиорубке. Пришлось и про этот шарик рассказать в красках.
В это время распахнулось окно на втором этаже, оттуда высунулся мичман и окликнул нас.
– Что случилось-то? – спросил у него замполит, – неужели с базой связался?
– Связался, но только не с базой, а непонятно с кем, – отвечал мичман, – по-английски из вас кто-нибудь понимает?
Потерпевшие кораблекрушение
Я молча поднял руку.
– Давай сюда быстрее, а то я ничего не понимаю, что они тут лопочут.
Мы все вместе вернулись в радиорубку, где мичман вывел звук от своего Окуня на громкую связь и предложил мне перевести то, что раздавалось из динамика.
– Хотя бы в общих чертах, а то тараторят как пулемёты, ничего не разберёшь…
Я вслушался – акцент у говорившего был, конечно, чудовищный, откуда-то из болот Южной Каролины, судя по всему, вылез гражданин, но кое-что разобрать в принципе можно было.
– СОС он передаёт, т-щ мичман, его плавучее средство потерпело бедствие у берегов Камчатки, вот-вот затонет, так что он просит о помощи… как-то так.