Модести быстро шагнула вправо, затем последовал прыжок влево. Джайлз как раз пытался подняться на ноги. Ребро ее туфли угодило ему чуть ниже сердца, не очень сильно, но так, что он полетел навзничь, судорожно хватая ртом воздух. Голова его со стуком ударилась об пол, и он застыл, плохо соображая, что происходит.
Как и ожидала Модести, серебристый пошел в атаку. Модести увернулась, выставив поднос и парируя выпад ножа. В тот же момент она провела ногой как косой, намереваясь повалить оппонента, но он вовремя подпрыгнул и затем уже оказался на безопасном расстоянии.
Да, поединок затягивался. Модести отлично понимала, что сейчас ее самый страшный враг - нетерпение, и в то же время нельзя было ждать удобного момента до бесконечности. Зато у серебристого время как раз было надежным союзником. Он избрал тактику выискивания брешей в ее обороне до тех пор, пока ему не представится стопроцентная возможность вывести ее из игры - или пока не придет в себя Джако и не склонит чашу весов в их пользу. Модести успела также убедиться, что традиционные приемы успеха ей не принесут - он их знает все наперечет.
Значит, нужно подсунуть ему такой шанс, от которого он просто не сможет отказаться. Она отвела на все про все две минуты и решила изобразить подступающий страх. Поначалу ничего особенного, просто легкая нервозность, первые признаки суетливости. Чуть приоткрыть рот, участить дыхание... Он явно обратил внимание на эти перемены, и тогда Модести решила чуть сгустить краски. Взгляд-другой в сторону двери, нерешительность, первые признаки паники во взгляде. По мере того как ее движения делались более судорожными, серебристый, напротив, обретал все большую уверенность в себе, его пластика становилась все более легкой и грациозной.
Прошла минута. Модести решила, что создала то самое впечатление, к которому стремилась. Так, еще сгустить краски! Дважды она чуть не споткнулась и не пропустила его выпады. Но он все равно осторожничал, боялся раскрыться.
Снова зашевелился Джайлз. Модести слышала его сопение. Тут она испустила пронзительный вопль, швырнула подносом в серебристого и метнулась к двери. Этого он и ждал. Легко парировав запущенный в него снаряд левой рукой, он бросился вдогонку.
До двери было расстояние в два хороших шага. Но на втором Модести затормозила, сжалась в комок - подбородок у колен - и перекатилась на спину. Серебристый уже не мог остановиться и потому попытался перескочить через нее. Одна его нога врезалась в ее предплечья, которые она выставила, чтобы уберечь голову, потом он оказался над ней и полетел головой вперед, выставив перед собой руки. Затем ее обе ноги выпрямились, словно сжатые до упора пружины, и ударили его в живот.
Он уже автоматически отмахнулся ножом, но, конечно, без толку и вылетел в проем, описав в воздухе дугу и ударившись о твердую, как камень, землю шагах в пяти от входа. У него хватило профессиональной выучки отвести руку с ножом подальше, но контакт с землей вышиб из легких дыхание, а нож из руки. Он еще не успел оказаться на земле, а Модести уже неслась к нему. Три больших шага, и ее кулак с чуть выставленной костяшкой среднего пальца вонзился ему в шею у основания черепа. Он мгновенно обмяк и застыл, не подавая признаков жизни.
Модести вытерла рукавом пот со лба и несколько секунд стояла, переводя дыхание, позволяя нервам и мускулам успокоиться. Она быстро прокрутила еще раз в мозгу закончившийся поединок, пытаясь понять, не упустила ли она шанс одержать победу раньше, быстрее. Удостоверившись, что все было сделано верно и единственным разумным способом, она подняла нож и двинулась к домику.
Пока она отрезала кусок веревки от мотка, который Пеннифезер приготовил, чтобы перевязать свой видавший виды чемодан, врач кое-как поднялся на ноги и, с удивлением уставясь на нее, пробормотал:
- Вы... вы же ударили меня! Вы это понимаете?
- Понимаю, понимаю... Погодите, Джайлз.
Она снова вышла наружу. Джако по-прежнему находился в отключке. Она связала ему руки за спиной, потом проделала то же самое с его седовласым партнером, потом потащила волоком обмякшее тело Джако к машине. Тут появился Пеннифезер, который окончательно пришел в себя.
- Помогите забросить их в машину, - сказала ему Модести.
Он растерянно заморгал:
- Но разве им не требуется медицинская помощь?
Модести выпрямилась, посмотрела на него в упор и сказала:
- Может, и требуется, только они ее не получат. А теперь хватит болтать, Джайлз, и помогите мне.
Он открыл рот, чтобы что-то сказать, потом передумал и послушался. Когда и коренастый, и серебристый оказались на заднем сиденье, Модести села за руль "шевроле" и завела мотор. Пеннифезер спросил:
- Вы их знаете? Вы понимаете, зачем они сюда явились?
- Я как раз собиралась спросить об этом вас, но всему свое время. Я вернусь через час. И не говорите ничего Джону.
С этими словами она уехала в сторону границы с Руандой.
Вдруг она почувствовала под собой что-то теплое и липкое. Она провела рукой у себя под ягодицей и обнаружила кровь. Похоже, последний отчаянный взмах руки с ножом серебристого, когда он столкнулся с Модести, достиг цели, хотя тогда она ничего не почувствовала. Она подложила под себя коврик с пола и прибавила скорости - насколько это позволяла неровная ухабистая дорога.
Прошло пять минут, и Джако пришел в себя. Она увидела его лицо в зеркальце и предупредила:
- Без глупостей, иначе будет плохо.
Тот промолчал, но остался полулежать бесформенной массой. В его глазах смешались боль, удивление и ненависть. Когда очнулся серебристый, она выдала ему такой же текст. Оба ни секунды не сомневались, что она заставит их горько пожалеть, если они только попробуют оказать сопротивление.
Минут двадцать спустя она остановила машину в лесистом участке саванны и велела пассажирам выбираться. На лице серебристого красовалась внушительная ссадина.
Модести коротко сказала:
- Мне некогда задавать вам вопросы. Да и неохота. Но чтобы я вас больше не видела.
Когда она развернула машину, серебристый заговорил. В его голосе и взгляде грифельно-темных глаз не было никаких эмоции, но эта ровная пустота производила куда более сильное впечатление, чем еле сдерживаемая ненависть его партнера. Он сказал: