Селби, тонкогубый англичанин с соломенными волосами и выцветшими голубыми глазами, спросил:
— А Брюнель? Как мы объясним его смерть?
Чанс развел руками.
— Скажем правду. Это она его убила. А мы не знаем почему. Все очень просто.
— Замечательно, — мрачно пробормотал Камачо. — Но еще остаемся мы. Что будет с нами?
— То же, что и раньше, — сказал Чанс. — Мы наследники этого имения. У меня есть на примете один парень, он подделает завещание, а поскольку ни у кого не возникнет никаких вопросов, мы застрахованы от неприятностей. Не беспокойтесь, парни, я обо всем позабочусь.
— Ты? — Камачо удивленно поднял брови. — Я не помню, чтобы мы тебе это поручали.
— Жако и я. У кого-нибудь есть вопросы?
Чанс чувствовал себя всемогущим. Это было великолепное чувство. Эти тупые болваны пропадут без Брюнеля. Если бы Адриан убил Брюнеля сам, они разорвали бы его в своей звериной ненависти, как только что собирались поступить с Лизой. Сейчас они уже напуганы, трясутся за свою судьбу.
Боятся, усмехнулся Чанс, им отчаянно нужен новый лидер. Я согну их, как ветер болотную траву. В конце концов, главное — уверенность в себе. У Брюнеля уверенности было хоть отбавляй. Не говоря уже о других качествах. Теперь я тоже обрел уверенность, ликовал Адриан, оказывается, это почти так же прекрасно, как власть.
Чанс засмеялся.
— Болваны! — сказал он. — Все, что от вас требуется, — поддерживать порядок в «Бонаккорде». Брюнель выбрал его в качестве своей резиденции, деньги он делал совсем в другом месте. Он провел дюжину успешных операций, я знаю каждую из них.
Это была ложь, но в устах Адриана звучала убедительно. Педант Брюнель хранил в своем кабинете досье по каждой операции, и Чанс не сомневался, что сумеет ознакомиться с ними.
— Я единственный среди вас, кто может продолжить его дело, — чеканил слова Чанс. — Единственный, кто обеспечит бесперебойное поступление доходов. Если вы не желаете участвовать в них, ради Бога, никто никого не держит. За неделю я найду замену любому из вас.
— Успокойся, — сказал Селби. — Никто не собирается уходить. Ты считаешь, что справишься с делом не хуже Брюнеля?
— Гораздо лучше, Селби, — спокойно сказал Чанс и провел рукой по волосам. — Последнее время Брюнель начал немного сдавать. Несколько месяцев назад он, по сути, провалил пару совершенно верных операций.
Он бросил взгляд на окруживших его людей и понял, что сумел убедить их. Теперь все будет точно так же, как и при Брюнеле. Господи, как же все оказалось просто…
— О’кей, — подвел итог Лоеб. — И что дальше?
— Занимайтесь своими обычными делами, — Чанс сел в кресло Брюнеля и вытянул ноги. — Тебе, Лоеб, надо будет съездить в деревню и объявить о смерти Брюнеля. Для туземцев это не имеет особого значения, но постарайся сообщить им об этом как бы невзначай, главное, чтобы не было беспорядков. Они не должны прекращать работу.
— А что будет с Брюнелем? — Селби устремил взор в потолок.
— Пока Лиза не сдохнет, я ничего не буду сообщать властям. Это произойдет довольно скоро. Ты и Ван Пинаар заколотите его тело в ящик и поставите его в грузовик-рефрижератор. Все остальное я сделаю сам. Надеюсь, завтра мне удастся дозвониться до Кигали. К приезду полицейского врача мы его разморозим. Полицию предоставьте мне, я все улажу. Им ничего не придется делать — составят рапорт о смерти, и все.
— О’кей, — Лоеб хлопнул ладонями по коленям и встал.
Может, Чансу и подойдут башмаки Брюнеля, подумал он. Адриан был очень близок с ним, он умен и не слишком брезглив. Что ж, может так оно и лучше.
— Не забудь о Блейз и Пеннифезере, — негромко сказал Ван Пинаар. — С ними лучше не тянуть.
Чанс откинулся на спинку кресла и задумчиво барабанил пальцами по подлокотникам. Он не отдавал себе отчета, что машинально копирует манеру Брюнеля, — не замечал он, что порой голос его опускается почти до шепота, как у Брюнеля, когда он отдавал свои распоряжения.
— Я ничего не забываю, Ван Пинаар, — процедил сквозь зубы Чанс. — Блейз и Пеннифезер умрут еще до захода солнца. Расходитесь и занимайтесь своими делами.
Глава 11
Модести снова подошла к окну и увидела, как грузовик выехал из патио. Теперь на вахту заступил Мескита, вооруженный легким бельгийским автоматом. Надсмотрщики разъехались, и дом снова погрузился в спячку. Двое из них сейчас двигались в направлении гаража — они тащили носилки, на которых лежал какой-то небольшой предмет, прикрытый одеялом.