— Справа, на верхнем зубе мудрости металлическая коронка, — сказал он. — Впрочем, нет. Не просто коронка. Это цельнометаллическая конструкция. Может, именно то самое.
Уилли протер руки эфиром и осторожно взялся за зуб.
— Не снимается, — он покачал головой. — Скорее всего на резьбе. Дай-ка мне хирургические щипцы.
Джайлз дрожащими руками достал из своей медицинской сумки щипцы. Взяв одной рукой фонарик, Уилли зажал зуб щипцами и повернул.
— Ага, двигается!
Он отложил щипцы и снова взялся за зуб пальцами. Наконец он снял его и, положив на ладонь, поднес к свисавшей с потолка лампе. По форме и размеру это был коренной зуб, только металлический. В том месте, где у обычного зуба находится корень, здесь была резьба.
— Видимо, они убили нерв, спилили зуб на уровне десны и высверлили корень. Потом нарезали резьбу, и теперь эта штука, — Уилли подбросил на Ладони «зуб», — ввинчивается туда как шуруп.
Модести взяла металлический зуб и поднесла к уху.
— Сейчас ничего не слышно, — сказала она.
— И не должно быть слышно. Височная кость выполняет роль усилителя, — Уилли посмотрел на Джайлза. — Височная кость и челюсти связаны с ухом, верно? Попробуй, зажми между зубами миниатюрные женские часики, и ты услышишь тиканье старинных напольных часов.
Модести вытерла кусочек металла платком и зажала между задними зубами. Спустя несколько секунд она кивнула и выплюнула «зуб».
— Все правильно. Трансляция продолжается. И слышно гораздо лучше.
Она с отвращением посмотрела на приспособление и вручила его Уилли.
У Джайлза был такой взгляд, словно он вот-вот заплачет. Модести обняла его за плечи.
— Ну, милый, что с тобой? — ласково спросила она его.
— Это так… — он отчаянно пытался подобрать слова. — Это так низко, так грязно, Модести!
— Да, милый. Брюнель был именно таким.
— Но… но он же изображал из себя Бога! Вначале купил эту несчастную девушку — словно собаку или кошку, — потом вставил ей эту штуку и подчинил себе! Как мерзко!
— Да. Это словно похитить душу. Но, слава Богу, он мертв.
— Странная вещица, — задумчиво проговорил Уилли, рассматривая зуб. — Давайте подведем итог. Брюнель находит гения в области микроэлектроники, и тот создает для него это чудо. Кроме того, ему пришлось воспользоваться услугами первоклассного дантиста, которому Лиза затем показывается каждые полгода — надо же менять батареи, и, вероятно, это делалось под общим наркозом. Голоса записывали на магнитофон…
— Кстати, о голосах, Уилли. Это же настоящий хор.
— Все очень просто, Принцесса. Ты записываешь голос через микрофон, а потом делаешь модуляцию звука и получаешь фонограмму с обилием высоких обертонов. Затем с этой фонограммы ты записываешь полдюжины других, всякий раз немного изменяя исходную частоту записи. В результате ты получишь хор ангелов — теперь, когда ты хочешь, чтобы его услышала Лиза, достаточно подключить магнитофон к передатчику и нажать кнопку «Воспроизведение». Естественно, радиус действия ограничен, но он не меньше двух-трех миль, а больше и не надо.
Джайлз постепенно приходил в себя, правда, голос его еще немного дрожал.
— Неудивительно, что она убила эту старую свинью.
— Она ничего не знала, Джайлз, — спокойно сказал Уилли. — Она убила его только потому, что ей приказали голоса. Это-то и странно — ты можешь представить, что Брюнель приказал Лизе убить самого себя?
Все замолчали.
— Это Адриан Чанс, — наконец сказала Модести. — Больше некому, точно. Должно быть, он узнал тайну Брюнеля — видимо, всего несколько дней назад. Хотя, может, знал об этом давно, но лично я сомневаюсь. Джайлз, ты помнишь, как он вел себя сегодня, после известия о смерти Брюнеля? Разве что не скакал на одной ножке. Словно человек, который выиграл целое состояние… нет, заполучил ключи от царства Господнего. Точнее, от царства Брюнеля. Он убил Брюнеля без малейшего риска быть разоблаченным. А что могло быть проще? Заставил Лизу, и все.
Уилли кивнул.
— Все сходится. А сейчас наш малыш Адриан начал новую операцию, пытается заставить Лизу убить и нас. И, кто знает, может, ему это и удалось бы.
— Она жила с этими голосами несколько лет, — Модести поежилась. — Господи, сколько же времени и сил понадобится, чтобы она снова стала самой собой!
Модести бросила взгляд на Джайлза Пеннифезера. Он уже совершенно успокоился и сейчас явно о чем-то размышлял.
— Да, нескоро, — он почесал нос. — Впрочем, неважно. Как только ей станет лучше, я займусь этим. Уилли, дай мне, пожалуйста, этот зуб.