— В каком это смысле мы квиты?
— Мы оба видели друг друга голыми, — спокойно отвечает он, словно это самое обычное заявление, которое он когда-либо делал. О, сегодня суббота, а еще я видел твои сиськи.
Я подхожу к Эйдену с серьезным видом ближе и сжимаю в кулаке его рубашку.
— Когда ты видел меня голой?!
Он пытается отцепить мои пальцы от ткани, но бесполезно – мое смущение придает мне сверхчеловеческую силу.
— Может, хватит? Ты сейчас все растянешь.
— Отвечай!
— Это было несколько месяцев назад. Все твои полотенца были в сушилке, и тебе после душа пришлось выбежать из своей комнаты, чтобы взять одно.
О боже милостивый. Я помню тот день. Эйден пошел в продуктовый магазин. Его не было дома. Я закончила принимать душ и потянулась за полотенцем, прежде чем поняла, что его не оказалось на месте. У меня не было выбора. Мне пришлось пробежать на мокрых цыпочках по квартире, чтобы взять свежее полотенце из прачечной.
— Но тебя не было дома! — визжу я пронзительным голосом.
— Был, — без всякого смущения отвечает он. Где же раскаяние? Извиняющаяся гримаса?! — Я забыл бумажник, поэтому мне пришлось вернуться, — объясняет он. — Когда я взял его с тумбочки, то обернулся. И сделал это вовремя — именно в этот момент ты голая пробежала через гостиную.
Я – воздушный шар, покидающий землю. Я даже не чувствую своих конечностей, когда отпускаю его рубашку, поворачиваюсь на месте и медленно бреду к своей комнате. С медлительностью зомби достаю свой чемодан из шкафа и начинаю бросать в него вещи. Блузку. Ботинок. Носок. Все они оказываются в чемодане.
— Что ты делаешь? — спрашивает он, стоя в дверях моей комнаты.
— Переезжаю в Мексику, — невозмутимо отвечаю я. — Можешь достать мой солнцезащитный крем из шкафа в прихожей? И заодно шляпу с широкими полями?
Он смеется, затем наклоняется, чтобы перевернуть мой чемодан, и его содержимое вываливается на пол. Кружевной лифчик оказывается на вершине кучи, словно издеваясь надо мной: «А ведь ты могла тогда меня надеть». Я пинаю его ногой.
— Да брось! Тут нечего стыдиться. У тебя великолепное тело.
— ЭЙДЕН!
Я прижимаю ладони к глазам, пытаясь ослепить себя или, как минимум, стереть эту картинку из своего мозга.
— Тебе было бы легче, если бы я ничего не сказал?
— Нет! Да! Не знаю! Просто... Ты не должен помнить меня голой. — Я морщусь, ненавидя эту тему разговора. — Ты ведь забыл детали, правда?
Я оглядываюсь через плечо и вижу, как он задумчиво щурится. Порядочный человек сказал бы мне «да». Только не Эйден.
— К сожалению, это словно стальной капкан. — Он ухмыляется и постукивает себя по голове.
Я подхожу к Эйдену, прижимаю руки к его груди и начинаю выталкивать его из своей комнаты. Это не просто – он крупный парень.
— Я все помню, — продолжает Эйден, когда мне удается подтолкнуть его еще на несколько дюймов к выходу. — Свет из окон, вода, стекающая по твоим ногам. Раскрасневшаяся после душа кожа. Она была розовой. Кончики твоих...
— ТЫ ДОЛЖЕН ОСТАНОВИТЬСЯ!
Если бы мои руки были свободны, я бы заткнула ими уши и запела ЛА-ЛА-ЛА-ЛА так громко, как только могла.
Стоило Эйдену оказаться у двери, я выталкиваю его через проем и захлопываю дверь у него перед носом.
Я слышу, как Эйден прижимается лбом к дереву.
Он никуда не уходит.
Вместо этого мы оба стоим по разные стороны двери.
Я напрягаю слух, пытаясь расслышать его удаляющиеся шаги.
Когда он наконец заговаривает, я подпрыгиваю от удивления.
— Мэдди? — зовет Эйден.
Его дразнящий тон исчез. Теперь он говорит совершенно серьезно.
— Да? — тихо шепчу я.
— Я не смог бы забыть это... Даже если бы ты попросила меня.
6
Мэдди
Следующим утром я приоткрываю дверь спальни и высовываю нос в поисках признаков жизни. С тщательной внимательностью к деталям окидываю взглядом гостиную и кухню. Эйдена нет. Или, как минимум, его нет в общей зоне. Не раздумывая ни секунды, я хватаю свою сумочку, распахиваю дверь и убегаю.
Я не боюсь спора. Просто у меня нет сил для борьбы таким ярким и ранним воскресным утром. Я разработала план, по которому буду находиться подальше от квартиры весь день, что достаточно легко осуществить летом в Остине. Начинаю я с чтения на территории Капитолия. Затем устраиваю поздний завтрак в «Кэролайн», побаловав себя вафлями с большим количеством горячего кленового сиропа. Потом прогуливаюсь по Городскому озеру, где кормлю уток остатками своего позднего завтрака. Разумеется, когда пытаюсь уйти, пернатых охватывает жадность, и на протяжении доброй четверти мили за мной тянется вереница голодных крякающих водоплавающих птиц.
— Мама! Смотри! — удивленно восклицает маленькая девочка. — Она как Белоснежка!
В этот момент, громко крякнув, утка кусает меня за пятку.
— Ой! Вашу ж мать!
Мама отталкивает от меня свою дочь и закрывает ладонями уши ребенка.
Днем я заваливаюсь в квартиру Блайта и Мии. Они до сих пор в пижамах, видимо, планировали провести день за просмотром старых фильмов. Следующий на очереди «Мария-Антуанетта» Софии Копполы.
Когда я устраиваюсь у них поудобнее, меня спрашивают, чем я сегодня занималась.
— Ой, да особо ничем. Исследовала город.
Блайт мычит.
Даже не собираюсь выяснять причину этого «м-м-м». Мне все равно, что оно означает. Я просто хочу съесть попкорн и сосредоточиться на Джейми Дорнане в его роли любовника Марии.
Каждый раз, когда они пытаются заговорить во время фильма, я шикаю на них:
— Давайте притворимся, что мы в кинотеатре, — что можно расшифровать как «рот на замок».
В конце концов, Блайт встает и вырывает у меня миску с попкорном.
— Все. Уходи.
— Что?!
— Мы знаем, что ты нас используешь, чтобы спрятаться.
Я принимаю глубоко оскорбленный вид.
— Неужели я не могу провести воскресный день с двумя моими лучшими друзьями без каких-либо обвинений?!
— Конечно, можешь, но Эйден позвонил ранее и спросил, видели ли мы тебя.
Вот блин.
— И, кстати, сегодня у нас годовщина – пять лет.
Я радостно хлопаю в ладоши.
— Это замечательно! Может, мне сходить за продуктами и приготовить вам что-нибудь вкусненькое? О! Еще я могу испечь торт!
— Нет, уходи, — останавливает меня Миа и пытается силой вытолкать меня из помещения.
— Хорошо! Ой, не обязательно меня щипать, — шиплю я.
— Иди домой. Поговори с Эйденом.
Ужасный план.
Вместо этого я возвращаюсь на улицы Остина. Мне посчастливилось наткнуться на фермерский рынок, где я пробую все бесплатные образцы, а затем повторяю дегустацию по второму кругу. В итоге я покупаю свежие подсолнухи и сыры кустарного производства, чтобы немного успокоить совесть. Эйден любит сыр, но, уверяю, я покупала его не для него.
Ближе к обеду, боли в животе заставляют меня вернуться в нашу квартиру. Я понимала, что рано или поздно мне придется ответить за свои поступки. Тяжело ступая, я поднимаюсь по лестнице и открываю нашу дверь.
Эйден стоит у плиты, задавая кому-то по громкой связи вопросы о рецепте.
— Я только что добавил куриный бульон. Он должен кипеть? — спрашивает он.
— Да, а теперь добавляй пасту. Не забудь потом накрыть все крышкой! — Я узнаю голос его мамы. — Паста сварится только в случае, если ты накроешь сковороду крышкой.
— Но если я ее добавлю, то сковорода переполнится...
Она смеется.
— Этого не произойдет. Просто добавляй ингредиенты осторожно, чтобы ничего не выплеснулось по бокам.