— Скажи это, — нежно давлю я.
— Ты тоже мой лучший друг, — смеется она.
~
Нью-Йорк встречает меня как пощечину со снегом. Когда я выхожу из аэропорта, у меня под рукой нет подходящей зимней одежды. Я прилетел прямо из Дубая в Остин, и мой чемодан набит футболками с короткими рукавами. Я прохожу мимо сувенирного киоска на тротуаре и чуть не покупаю дрянную толстовку «Я сердце (люблю) NY», но у них только детские размеры. Я дрожу, когда встаю в очередь за такси, которая продвигается очень медленно, как своего рода недуг, тяжело нависающий над всеми нами. Сегодня воскресный вечер, все только что вернулись из города, и никто не выглядит особо счастливым.
Мимо проносится группа веселых туристов, и они кажутся почти неуместными. Мне хочется поворчать на них себе под нос; вот в каком я настроении. Расставаться с Мэдди было тяжело. Отъезжать от нее в гараже, направляться в аэропорт, возвращать арендованную машину, ожидать в очереди администрации безопасности – все это казалось неправильным.
Странно, как сильно я скучаю по ней. Со мной все должно быть в порядке. Я был с ней несколько часов назад. Если я возьму футболку и понюхаю, я все еще почувствую запах ее шампуня. Я сразу же это делаю, просто потому, что никому нет дела до нью-йоркских тротуаров, и аромат жасмина сводит все мышцы живота.
Пребывание с ней в Остине должно было быть похоже на нажатие кнопки перезагрузки, но так не получилось. Я чувствую себя так же дерьмово, как и перед отъездом из Дубая, – сейчас еще хуже, потому что знаю, что пройдет некоторое время, прежде чем увижу ее снова.
Сколько времени пройдет?
Без понятия.
Я беру в руки телефон.
Время встретиться с судьбой.
Включение питания занимает секунду. Еще несколько секунд, прежде чем почтовый ящик и текстовые сообщения загрузятся всем тем, что я пропустил.
Коллеги завалили меня сообщениями.
«Чувак, ты уехал?»
«Пол взбешен»
«Ты вернешься в понедельник?»
«Ты где?»
Пол – мой непосредственный руководитель и редактор. Его электронное письмо лежит в моем почтовом ящике непрочитанным. Тема письма зловещая. «Позвони мне немедленно».
Так я и делаю. Пока стою в очереди на холоде, я нажимаю имя Пола на экране.
— Лучше бы у тебя было чертовски хорошее оправдание для того, чтобы уехать с задания пораньше.
Я открываю рот. Мой ответ, который я приготовил по дороге домой на самолете, вертится на кончике языка. Извинения, некоторое пресмыкательство, обещания подыскать дополнительную работу – ничего из этого не выходит. Ничего.
— Эйден? — окликает Пол, раздраженный тем, что я ему не отвечаю.
— Я…
… прошу прощения.
Но я не договариваю.
Все, что могу сейчас сказать, это «ухожу».
— Что, прости?
Я издаю безумный смех, который накапливался внутри меня последние двадцать четыре часа. Черт возьми, это так приятно.
— Да, я ухожу, — снова говорю я, выходя из очереди такси.
— Что ты имеешь в виду под «я ухожу»? — Пол взбешен. — Это что, какая-то шутка? Ты под кайфом?
Я должен быть. Другого объяснения тому, что сейчас делаю, нет.
— Это чертов «Таймс», — продолжает Пол. — Ты не можешь уйти, твою мать.
— Думаю, я уже смог, — смеюсь я вновь.
Когда Пол заговаривает снова, его тон становится менее агрессивным, будто пытается отговорить меня от крайности.
— Ты на быстром пути к успеху, Эйден. Не будь опрометчивым. Приходи в офис завтра утром, и мы поговорим об этом.
— Я возвращаюсь в Техас.
— Ты что?
— Мне пора.
— О чем ты, черт подери, говоришь?
Пол не понимает, и в этом есть смысл, потому что живет ради работы. Он все время в офисе. Я не на сто процентов уверен, что он там не спит. До этого момента я ему завидовал. Черт, мне хотелось быть им. Теперь понимаю, что был неправ.
— Пол, когда ты в последний раз откладывал работу на второй план? — спрашиваю я, пытаясь заставить его понять.
— Никогда. Как ты думаешь, как я стал редактором?
— И ты счастлив?
— Что это значит?
— Ты счастлив? У тебя есть те, о ком ты заботишься?
— Конечно, у меня есть кот.
Я улыбаюсь и качаю головой, катя чемодан обратно в аэропорт.
— Эйден, если ты покинешь Нью-Йорк, если сядешь на самолет обратно в Техас, тебе конец. Твоя карьера закончена. Никаких поблажек. Ничего. Ты понимаешь?
Пол этого не понимает. Он думает, что меня волнует рекомендательное письмо? Его одобрение моей трудовой этики? Кого, блядь, это волнует?
Я сменю карьеру. Буду работать в ресторане быстрого питания или доставлять почту. Буду мыть машины. В чем, черт возьми, смысл жизни, если я не провожу ее с Мэдди? Если я не буду просыпаться рядом с ней каждый чертов день?
— Мне пора.
— Эйден...
Я вешаю трубку, прежде чем он успевает продолжить. Затем бегу обратно в аэропорт и направляюсь в сторону вылета.
Уже поздно, но на юго-западном столе все еще кто-то дежурит. Я спрашиваю, когда их следующий рейс вылетает в Остин.
— Через двадцать минут, — говорит дежурная, щурясь на экран компьютера. — И это наш последний полет туда на сегодня. Я могу оформить вас на утренний рейс в шесть сорок?
— Мне надо сесть на тот, который через двадцать минут.
Она смеётся:
— Полагаю, это невозможно. Вам придется...
Я наклоняюсь к ней и качаю головой:
— Мне нужно на этот. Посадите меня. Прошу.
Девушка резко вздыхает, раздраженная тем, что я не последовал ее совету. Если я хочу потратить деньги на рейс, на который могу опоздать, это моя проблема.
— Хорошо. Сейчас оформим оплату и ваш билет.
Это заняло две минуты и десять секунд, но кому это интересно?
Как только она передала все мои документы, я направился к контрольно-пропускному пункту. Кто-то кричит мне, чтобы я перестал бежать, поэтому я перехожу на быструю ходьбу и достаю из бумажника удостоверение личности. В очереди охраны никого нет, и из-за того, что я постоянно путешествую, мне приходится стоять в заранее утвержденной очереди.
— Проходите, — говорит мне офицер, пропуская через металлоискатель. Я жду, кажется, целую вечность, пока он читает на мониторе, затем кивает и говорит, что могу идти. Затем я снова начинаю бежать, направляясь к терминалу С.
Они объявляют последний вызов на мой рейс по громкоговорителю аэропорта. Посадка закончена.
— Эйден Смит, пройдите, пожалуйста, через выход 35.
Я включаю передачу и бегу так быстро, как только могу, по коридору. Нелегко бороться с потоком машин. Я чуть не сталкиваюсь с несколькими людьми. Один парень проклинает меня, но я не могу остановиться. Мои ворота прямо по курсу.
Стюардесса делает мне последнее объявление по громкой связи.
— Иду я! — кричу я, надеясь, что она меня слышит.
Ее голова поворачивается в мою сторону, и я машу руками в воздухе, чтобы она могла заметить, как несусь по дорожке.
Она качает головой, кладя переговорное устройство, слегка удивленная, но в основном раздраженная.
— Вы чуть не задержали рейс, — говорит мне стюардесса, как только я подхожу к скользящей остановке у выхода и протягиваю ей посадочный талон для сканирования. — В следующий раз, пожалуйста, приходите пораньше.
— Конечно, — говорю я с большой улыбкой, пытаясь перевести дыхание.
Она возвращает мне посадочный талон, и я несусь по туннелю к самолету. Внутри все ряды заполнены, так что я поднимаюсь на борт последним. Я иду по проходу, осознавая, что получаю несколько пристальных взглядов от пассажиров. Хочется сказать им, почему я опоздал. Они бы, конечно, поняли, но решаю просто опустить голову и иду так быстро, как только могу, к последнему ряду, занимая пустое место у прохода.