Я деликатно отстраняюсь и спрашиваю у Сергея:
– Ты его знаешь? Ты делился с ним своимисомнениями? Значит, всё-таки считаешь, что я с тобой из-за денег!
Я пытаюсь вырваться, но Сергей Дмитрич крепко удерживает меня на месте.
– Нет, Юль. Нет. Я так не считаю. Этот кретин сам себе что-то там, в своей башке, считает постоянно…
– Да я как лучше хотел!.. – разводит руками этоткретин. – Только убедиться, что мой дружище не совершает ошибку!..
– Андрюх, найди себе уже бабу постоянную, а? – устало говорит Сергей. – Ты переходишь все границы в своём стремлении доказать что-то, да только доказываешь, походу, самому себе! Убедиться в собственной правоте хочешь, да всё не получается, да? Знаешь, Дрон, я попросил тебя об одном грёбаном одолжении! Всего об одном, но ты облажался, и да, теперь вполне может оказаться так, что Юля от меня уйдёт, решив, что это я устроил ей проверку. И тогда, мой дорогой друг, всё действительно окажется напрасным. Жалею, что вообще прилетел к тебе!..
Суровин берёт меня за руку и тащит к выходу, но я упираюсь. Если этот мужик и есть друг Сергея, тот самый Андрей Хмурских, то нужно просто перетерпеть время привыкания и притирок, верно? Так сказала Аглая.
Сейчас, когда я понимаю, что на самом деле мне ничего не угрожало и не угрожает, я могу размышлять относительно спокойно.
Он обидел меня, да. Испугал до безумия. Но делал ли он это из злого умысла? Не думаю. Даже если мне обидно, что кто-то может решить, что я связалась с Суровиным из-за денег, я не могу винить его друга в желании устроить какую-то дурацкую проверку. И Сергей не должен.
– Стой, Сергей! – обращаюсь к мужчине, натыкаясь на скептический взгляд его друга. – Всё в порядке, честно. Он же просто пытается защитить тебя. Именно так и поступают настоящие друзья. Я не могу винить его за это, а ты тем более не должен. Давай просто забудем об этом маленьком инциденте и продолжим веселиться?
Суровин нехотя кивает.
– Юля, это мой надоедливый друг Андрей. – представляет мне ухмыляющегося мужчину. – Дрон, это моя Юля, и честное слово, ещё раз…
– Не думаю, что это потребуется, – нагло заявляет хозяин клуба. – Она, вроде, ничего так.
Я закатываю глаза. «Ничего так», – это, очевидно, высшая оценка у этого Андрея. Надеюсь, мы не часто будем пересекаться, потому что Аглая права: никаких светлых чувств он не вызывает. Но нравится он мне или нет, но он – друг Сергея. Иначе мы не были бы здесь.
– С днём рождения, Андрей! – выпаливаю я.
Сергей отпускает мою руку.
– Ну иди сюда, засранец!
Мужчины крепко обнимаются, и я оттаиваю. Можно сколь угодно злиться, обижаться, ставить ультиматумы, заставить выбирать между двумя близкими, причиняя, при этом, боль человеку, которого любишь. А можно научиться сосуществовать, привыкнуть, принять окружение любимого таким, какое оно есть. И я выбираю именно этот вариант.
Глава 19.
Суровин утаскивает меня в центр отдельного кабинета, чтобы потанцевать, вслед за нашими соседями. От смущения я не знаю, куда себя деть, и даже немного завидую смешливой девушке Аглае, которая безо всякого стеснения виснет на своём муже и целует его, когда ей только заблагорассудится. Я же так не могу… Не верится, что имею на это право. Но Сергей сам всячески оказывает знаки внимания, то касаясь, словно невзначай, то бегло целуя, то приобнимая меня.
– Поедем домой с Лютаевыми, – шепчет он мне на ухо, кружа в танце.
– Я думала, ты хочешь задержаться..?
– Я хотел, но…
– Стой, – перебиваю я. – Ты из-за меня, что ли? Не надо. Если ты хочешь остаться подольше, то давай мы сделаем это. Я не в обиде, честно. И мы прекрасно проводим время.
Это правда. С того инцидента в туалете больше не было никаких острых моментов. Мои опасения оказались напрасны: дав обещание Суровину, Андрей больше не пытался меня задеть. Если быть совсем точной, он вообще не пытался со мной больше контактировать. Как и я. В основном, за столом велись беседы о маленьком сынишке Лютаевых, о языковой школе Ильи, о планах Суровина в связи с новыми обстоятельствами. Аглая принимала живое обсуждение, а я помалкивала и слушала, разглядывая нашу тесную компанию.
Спокойный и умиротворённый присутствием жены Илья, совсем не похожий на владельца школы для детишек. Скорее, больше на какого-то музыканта. Брутальный и крупный интеллигент Сергей, совершенно не похожий на доктора технических наук. Больше – на респектабельного бизнесмена. Вальяжный и развязный Андрей, всем видом кричащий о сексе, нескончаемом потоке девиц и выпивки, типичный прожигатель жизни. Даже если у него и есть постоянная женщина, она не вхожа в этот круг доверия. Он единственный в этой компании друзей похож именно на того, кем является. Но за этой маской прячется что-то другое, гораздо более глубокое, чем он пытается показать. Иначе я вообще не понимаю, как тот же Суровин, педагог, профессор, научный деятель, может дружить с этим типом бандитской наружности!
После танца мы снова устраиваемся за столом. Аглая скидывает туфли и бесцеремонно забрасывает ноги на Илью, и Сергей вопросительно смотрит на меня, на что я лишь отрицательно качаю головой, перехватывая насмешливый взгляд со стороны владельца заведения.
– Ну, конечно, не стесняйтесь, – протягивает он. – Будьте тошнотворно милыми, как подобает семейным парочкам!
– Не начинай, – скривившись просит Аглая. – Не будь занудой и брюзгой! У тебя же была какая-то… Вика, кажется… куда она делась?
– Понятия не имею, о ком ты, куколка, – скалится он. – У меня подружки-недельки, может, среди них и Вика имеется, я не силён в запоминании имён.
– Фу! Ты, Андрюш, отвратителен! – смеётся Аглая. – Только я размечталась, что станешь на человека похож, как снова за старое.
– Тебе показалось под действием гормонов, – не остаётся он в долгу. – У пузатых такое часто случается.
Девушка показывает ему язык, а её муж вклинивается в перепалку:
– Видимо, гормональный фон моей жены вызвал у нас всех коллективные галлюцинации, иначе почему нам всем показалось, что у вас намечается что-то серьёзное?
– Оставьте Хмурого в покое, – говорит Сергей. – Захочет, поделится, а нет – придётся нам от любопытства мучиться.
– Если хотите о личном, – усмехается Андрей, – то могу вам сказать одно: дела в Москве идут в гору. Вынужден признать, Лютый, идея твоей супруги оказалась просто прорывной.
Илья целует макушку Аглаи и говорит:
– Она у меня умница, ага.
– Да-да, – радуется девушка. – Неужели ты это признал! – И поясняет специально для непонимающей меня: – Андрей хотел открыть клуб в столице, но я сказала, что это глупо: клубов и бар там полно, а чтобы пробиться на перенасыщенном рынке, нужно уникальное торговое предложение, например, кафе в западном стиле, знаешь, типа такого, как показывают в зарубежных сериалах, где тусуются школьники и студенты, завтракают семьи и куда парочки приходят на свидания? И Андрей открыл просто балдёжное кафе!
– Класс! – киваю я, не представляя, о чём она говорит.
– Обязательно сходим туда посидеть, – обещает новая знакомая.
– А ещё меня пригласил на юбилей дядюшка Ульрих! – сияя улыбкой, оповещает друзей Андрей, и мужчины пускаются в очередные обсуждения и воспоминания.
Вечер тянется и тянется, но всё же подходит к концу. Когда Лютаевы начинают собираться домой, Сергей принимает окончательное решение ехать с ними.
– Рад знакомству, Юля, – говорит мне на прощание именинник. – Хорошая ты девушка, надеюсь, я в тебе не ошибся.
Я не знаю, что на это ответить. Смотря, чего он от меня ожидает. Я не могу решить проблемы его друга. И даже не могу их не создавать, поскольку, кажется, все его проблемы из-за меня.
Всё, что у меня есть, это только моя любовь, а будет ли этого достаточно в конечном итоге, покажет время.
В воскресенье поздним вечером мы возвращаемся домой. Я устало падаю на кровать с единственной целью: закутаться с головой в одеяло и скорее заснуть. После недолгого промежутка сна прошлой ночью, раннего подъёма сегодня утром и прогулки до самого вылета голова просто раскалывается, а ноги гудят. Но Суровин не даёт мне осуществить желаемое. Упрямо садится на кровати рядом и начинает тормошить, раздевая и приговаривая: