– Как именно вы намерены поступить с той информацией, которую узнаете? – спросила она.
– Пока сказать ничего определенного я не могу. В тот момент, когда я находился в кабинете Трокмортена, мне показалось, что взять эти записи просто необходимо, так что я сделал именно то, что считал нужным. Мыс вами знаем, что Трокмортен был убит в саду у лорда Гленингуолда, а потом его тело сбросили в реку. Все, кроме убийцы, разумеется, полагают, что это жуткое преступление совершил какой-нибудь грабитель на одной из темных улиц, который, желая скрыть кровавое преступление, и сбросил тело Трокмортена в воду.
– Скорее всего настоящий убийца хотел, чтобы все именно так и думали. Зачем в противном случае ему понадобилось перемещать тело из сада? – сказала Изабелла.
– Совершенно верно.
Изабелла подумала, что идея Дэниела взять записи не так уж и плоха. То, что мистеру Трокмортену они больше ни к чему, сомнений не вызывало, а вот им они очень даже могли пригодиться. Возможно, там они отыщут ключ к разгадке того, кто же на самом деле убил бедолагу.
– Я, кажется, начинаю понимать, зачем вам понадобились эти записи. Совершенно очевидно, что убийцей мистера Трокмортена является кто-то из представителей высшего общества. Других людей на балу быть не могло. – Изабелла задумалась. – Если, конечно, не предположить, что разбойник проник в сад тайком.
– Это крайне маловероятно, учитывая, что в тот вечер было приглашено огромное количество гостей. Чужака сразу бы заметили, и в сад ему едва ли удалось бы пробраться, не привлекая ничьего внимания.
– Калитка могла быть не заперта.
– Такая вероятность тоже есть. Мое предположение таково, что его убил тот, кто задолжал Трокмортену крупную сумму денег и не имел возможности их отдать.
– Или, возможно, мистер Трокмортен сам задолжал кому-то кругленькую сумму и не пожелал – или не смог – отдать долг.
Дэниел кивнул:
– Да, об этом я тоже подумал.
– И вы хотите выяснить, кто из потенциальных подозреваемых был в тот вечер на балу у лорда Гленингуолда?
– Да. Одно мы знаем наверняка – это то, что Гретхен не убивала Трокмортена.
– И эти записи, – Изабелла кивком указала на карман Дэниела, в котором они лежали, – помогут нам выяснить, кто же эти подозреваемые. Давайте же скорее прочитаем их, – сказала Изабелла, сгорая от нетерпения.
– Мы не можем сделать этого прямо здесь, на улице. – Дэниел жестом обвел дома, стоявшие по обеим сторонам улицы. – Кто-нибудь наверняка заметит нас за этим занятием.
– Господь с вами, Дэниел, да как кто-то сумеет разглядеть, на что именно мы смотрим?
– Мне лучше знать. Читать эти записи следует в тишине и покое и не опасаясь, что кто-либо их увидит.
Изабелла откинулась на подушки сиденья и, не удержавшись, мягко рассмеялась. Взгляд Дэниела тем временем скользил, точно легчайшее перышко, по ее лицу и будто бы нежно ласкал его. А Изабеллу внезапно бросило в жар от его взглядов.
– Что вас так развеселило? – спросил Дэниел. – Вы.
Услышав столь неожиданный ответ, Дэниел усмехнулся:
– Я? И что же смешного вы во мне нашли?
– Это просто удивительно! Как только вам удается разыгрывать передо мной такую невинность?
Дэниел устроился поудобнее на сиденье и с лукавой усмешкой поинтересовался:
– Это я-то невинный? Что вы говорите? Да как вам только такое в голову пришло?
Изабелле следовало бы знать, что ни одному мужчине не понравится, когда его называют невинным. Она поспешила объяснить, что именно имела в виду:
– Мне кажется, мы с вами читали одни и те же книги. И мыслить мы с вами должны были бы схожим образом, но вы почему-то упорствуете и не желаете принять мою помощь. Либо все еще не доверяете мне.
– Поверьте мне, я не так уж и много читал с тех пор, как покинул стены Оксфорда. А вот вы, судя по всему, прочли немало детективных историй, раз так жаждете распутать это загадочное убийство!
Дэниел невольно рассмеялся, а Изабелла смотрела на него и не могла отвести восхищенного взгляда. Ей нравилось в нем все. И то, как он смотрел на нее, и то, как откидывал назад непослушную прядь густых темных волос, открывая высокий лоб. От этого он выглядел моложе и еще привлекательнее. Его губы – такие полные, такие мягкие – так и манили Изабеллу прижаться к ним в поцелуе и снова испытать чувства необычайно приятные, какие ей уже довелось испытать в его необыкновенных объятиях.
Она смотрела на Дэниела и думала: ну почему строгие правила поведения для молодых людей запрещают им целоваться, когда это так приятно? Наверняка их выдумал тот, кто целоваться не любил. Изабелла была убеждена, что правила следует пересмотреть, а еще лучше – отменить! И именно это правило – ни в коем случае не целоваться до тех пор, пока не выйдешь замуж, – следовало отменить одним из первых!
Изабелла улыбнулась Дэниелу:
– Я почему-то убеждена, что всей правды о себе вы мне все еще не рассказали. Вы так быстро сообразили, что нужно делать и где искать настоящего убийцу.
– Это потому лишь, что я быстро втянулся в игру, правила которой определили вы.
Изабелла вздрогнула. Она внезапно почувствовала, что ей страшно неудобно в тяжелой и слишком жаркой накидке. Холодный ветерок сейчас был бы очень кстати, чтобы охладить ее вспыхнувшие жарким румянцем щеки. Она вскинула бровь и с изумлением спросила:
– По-вашему, я играю? Поверьте, Дэниел, я ни во что не играю.
– А мне кажется, будто вы все воспринимаете как своего рода забавную игру.