– Да, но старых дев никто не целует ночью... и еще по утрам, – возразил Дэниел.
– По утрам? Ну надо же...
Дэниел рассмеялся, видя, что посеял в душе Изабеллы немалые сомнения относительно разумности ее решения.
– Когда выйдете замуж, то сможете целовать своего мужа когда хотите и сколько захотите.
Изабелла задумчиво сдвинула брови. Поцелуи и объятия показались ей очень приятными.
– Пожалуй, мне и в самом деле стоит об этом подумать. Скажите, Дэниел, а все мужчины целуются одинаково?
От столь неожиданного вопроса Дэниел закашлялся и задумался, как же ответить Изабелле на столь деликатный вопрос. Она едва было не поставила его в тупик!
– Я не знаю. Вероятно, нет. Хотя сказать с абсолютной уверенностью не могу, – наконец сбивчиво проговорил он, не зная толком, как ответить Изабелле и какой из ответов в данной ситуации предпочтительнее. – А почему вы спросили?
– Мне никогда не составляло труда отказать мужчине, до тех пор пока я не встретила вас. И я чувствую, что совершенно не в силах сопротивляться вам. Никогда прежде у меня не возникало желания поцеловать мужчину, но вы смутили мой покой...
– Милая Изабелла, вы хотя бы понимаете, что нам не следуете вами говорить на подобные темы? И это, кстати, еще одна из причин, почему нам с вами не следует больше видеться. Подобные вольности в разговоре между мужчиной и юной девушкой едва ли могут считаться допустимыми.
– Но почему мы не можем говорить об этом? Неужели вы считаете, что честность – качество недостойное? И почему вы полагаете, будто бы честность между мною и вами недопустима?
Дэниел отвел взгляд в сторону и с минуту молчал, прежде чем снова повернуться к Изабелле и заговорить:
– Все не совсем так. Честности между нами я желаю больше всего на свете. Но мы с вами по рождению принадлежим к высшему сословию. Общество же создало определенные незыблемые правила, в соответствии с которыми мы обязаны жить и вести себя. Есть вещи, которых мы делать не должны. А мы с вами уже нарушили немало правил! Всю ответственность, конечно же, я беру на себя.
– Я и сама могу за себя постоять! – вспыхнула она от негодования.
Карета остановилась перед домом Изабеллы.
– Отлично, – сказал Дэниел. – Но я не хочу, чтобы вы тем или иным образом пострадали из-за того, во что вы могли ввязаться по моей милости. – Он придвинулся к ней и мягко проговорил: – Должен заверить вас, что я жажду целовать вас куда больше, чем о том мечтаете вы. Но я хочу вас целовать так, как это будет допустимо лишь между мужем и женой.
– А вступать в брак друг с другом мы с вами не намерены, – убежденно проговорила она.
– Нет, Изабелла, не намерены, – с улыбкой подтвердил Дэниел.
Глава 14
Все мыслимые правила, которые только можно было нарушить, он нарушил ради нее! Ради прелестной – и совершенно невозможной Изабеллы!
Дэниел Коулбрук, граф Коулбрук, превратился в вора, да еще к тому же в растлителя молодых невинных девушек. И что только нашло на него? Он же аристократ. Обладатель графского титула! А титул накладывал на него определенные обязательства. Но всякий раз, когда рядом с ним оказывалась красавица Изабелла, весь его здравый смысл летел ко всем чертям.
Дэниел выбрал самый дальний и уединенный столик в клубе «Уайтс», где, как он надеялся, никто не увидит его и он сможет побыть наедине со своими мыслями. Он поставил перед собой графин кларета и бокал. Это, равно как и уединение, должно было привести его в чувство, и он снова обретет силы и выдержку, чтобы отправиться на первый из балов, которым должен был открыться для него сегодняшний вечер.
Дэниел приехал в клуб для того, чтобы в тишине подумать над тем, что ему удалось узнать из записей в книжке Трокмортена, но, вместо того чтобы подвести итог своим изысканиям, Дэниел большую часть времени думал лишь об Изабелле. Дэниел ничуть не удивился, когда увидел имя своего кузена в записях Трокмортена. Брэдфорд умудрился сыграть в карты со всеми, с кем это только было возможно. Дэниел осушил бокал с кларетом и налил себе еще. Были в записях Трокмортена имена, которых Дэниел никак не ожидал увидеть. Томас Райт, например. Пусть Томас проиграл и не на очень большую сумму, он все же остался должен Трокмортену.
Как ни странно, в записях значилось имя лорда Гленингуолда, и это учитывая тс обстоятельства, что именно в его саду и было совершено убийство. Трокмортен проиграл графу значительную сумму денег, но едва ли можно было представить веселого и дружелюбного графа в роли убийцы.
Чилтон Каммерфорд тоже был среди тех, кто играл с Трокмортеном. Они играли редко, от силы раз в месяц, да и то лишь тогда, когда оба находились в Лондоне. Он проиграл Трокмортену кругленькую сумму. Нет сомнений, что именно из-за своего карточного долга Чилтон и навещал Трокмортена.
Дэниелу очень хотелось бы знать, почему Чилтон скрыл данное обстоятельство от него. Когда Дэниел начал расспрашивать друга о Трокмортене, тот сделал вид, будто совершенно ничего не знает и чист как стеклышко.
Дэниел понятия не имел, как ему следует поступить со всей этой информацией. Он составил список всех мужчин, чьи имена встречались в записной книжке Трокмортена и кто из них присутствовал на балу у лорда Гленингуолда в тот вечер, когда бедолага был убит. В списке оказалось порядка дюжины имен. С одной стороны, не так уж и много, однако задача свести их до одного – того, кто и в самом деле мог убить Трокмортена, – представлялась Дэниелу пока что совершенно нереальной.