– Тэннер, – прошептала она. – Тэннер…
Из-за шума в ушах она не слышала, ответил он ей или нет. Он уложил ее на постель и лег, накрыв собою. Его руки ласкали ее сквозь тонкое полотно сорочки. Вдруг он в нетерпении рванул рубашку и зарылся лицом в ложбинку между ее грудями, а Эшли крепко обхватила его за плечи. Голова Эшли была откинута назад, и он покрывал ее шею поцелуями, самозабвенно лаская ее тело. Никогда еще она не испытывала такого желания. Эшли вскрикнула, заблудившись в мире непривычных Ощущений, о которых и не подозревала. Тэннер и раньше целовал ее и дотрагивался до нее, но те ласки были лишь слабым вступлением к тому, то происходило сейчас.
– Эшли ты уверена? – вдруг просипел Тэннер, весь во власти Такого сильного возбуждения, какого он давно не испытывал.
Эшли не могла вникнуть в смысл его слов, сейчас она способна была лишь чувствовать, но не рассуждать.
– Эшли, черт побери, отвечай! Как же тогда аннулировать брака? Мне трудно остановиться, но понимаешь, что тогда наш брак не будет фиктивным. От таких дел появляются дети!
Наконец до нее дошел смысл его слов. Она ведь не будет всю жизнь замужем за мятежником! В его прошлом слишком много темных тайн, он ненавидит всех янки, значит, ненавидит и ее. Их любовный порыв всего лишь вспышка вожделения. И, причем тут ребенок? О Господи, ну конечно! Эшли знает, что к чему, она ведь не какая-нибудь наивная барышня. Единственная цель ее путешествия – помочь брату. И совершенно ни к чему обременять себя мужем да еще и ребенком. Эшли застыла.
– Я, наверно, сошла с ума. Мне этого не надо. Я не позволю. Мне не нужен твой ребенок.
Тэннер с усилием приподнялся и отстранился, глядя на Эшли. Его глаза расширились, сердце бешено колотилось. Эти жестокие слова сразу охладили его страсть, но понадобилось еще время, чтобы он совладал со своим гневом. Наконец он встал на ноги.
– Я и не собираюсь давать то, что тебе не нужно, Янки. Ребенок был бы вечным напоминанием о том, чего лишили меня янки. Ты уж прости меня. Просто я слишком долго обходился без женщины. Но это исправимо. Надо только добраться до Форт-Бриджера.
В темноте она не видела его лица, но по голосу поняла, как ранили его, ее слова. Она не хотела быть такой жестокой. Но о ребенке даже и думать нечего. Конечно, может статься, что она уступит Тэннеру всего лишь раз и не забеременеет, но кто поручится за то, что, если уступить, это не повторится снова и снова. Тэннер ей нравится, и к занятиям любовью с ним легко пристраститься, так что лучше не рисковать.
– Увидимся через день или два, – сказал Тэннер. – Не забудь, ты мне еще должна пятьсот долларов.
– Тэннер… – Звук его имени растаял в ночном ветерке. Что она могла ему сказать? Она прикоснулась к своим губам, распухшим от поцелуев Тэннера, и пожалела о том, что все так сложилось. Если бы он не был таким ожесточенным. Если бы ей не понадобилось заплатить за его услуги. Если бы он мог полюбить ее, хотя бы чуть-чуть…
* * *Утром пришел Тодд – брат Нэнси Линд, чтобы помочь Эшли собраться в путь. Он сказал, что будет править волами, и Эшли с радостью согласилась.
Утро было туманным и теплым. Гряда облаков тянулась по небу, а просвет пробивались слабые лучи солнца. Эшли вспотела, платье прилипало к влажной коже. Она сняла шляпку и положила ее рядом с собой на козлы, и ветер свободно развевал ее волосы.
Внезапно Эшли услышала чей-то испуганный крик, потом другой и вот уже по всему обозу развались крики страха и отчаяния. Она всматривалась в длинную вереницу фургонов впереди, и постепенно стало различимо слово «индейцы».
Наконец она сама их увидела. Слева от обоза с холмов спускались верхом не меньше дюжины краснокожих всадников. Даже издали они выглядели угрожающе. У переселенцев не было времени поставить фургоны в круг. Оставалось лишь готовиться и ждать. Капитан Креймер поскакал навстречу индейцам. Мужчины, взяв оружие, собрались у фургонов, готовые сражаться за своих жен и детей. Креймер, пытаясь всех успокоить, сказал, что индейцы только берут пошлину за проезд по их земле. Эшли привстала на козлах, силясь рассмотреть, что происходит. Индейцы остановили своих низкорослых лошадок неподалеку от обоза. Когда стало ясно, что они не настроены воинственно, жены и дети колонистов постепенно высыпали из повозок и стояли возле них, настороженно разглядывая краснокожих. Большинство путешественников индейцев ни разу в жизни не видели.