Приехавшего Леонида местный кудесник окинул внимательным взглядом. Было видно, что напрягся. Леонид, кстати, тоже, почувствовав скрытые возможности старика: охотник именно на подобное заточен был.
Решив все же, что перед ним не нежить, не сущь и не мертвяк, но объект обследования, не соответствующий показателям обычного смертного, Радомир поинтересовался целью посещения:
– Что тебе нужно, чужак?
Однако!
– Знаний, мастер, – не стал юлить Леонид.
Когда во второй половине 80-х в России, с провозглашением императором Красной империи Мишки Горбачева, набрала обороты политика плюрализма, вместе с марксизмом пал и атеизм. В идеологическую нишу страны хлынул не только монотеизм, но и политеизм. На телеэкране появились экстрасенсы, волхвы и даже сектанты. Язычество начало возрождаться, хотя по славяно-ведическим меркам ночь Сварога заканчивалась лишь 22 декабря 2012 года, после чего наступало утро – эпоха Волка.
Дед Радомир еще до наступления утра смог выбраться из своего полуподполья. Сегодня управу по государственным каналам на него никто бы не нашел. Законы не работали, а потому бояться потомственному волхву было некого, а уж чужака, непонятно каким образом оказавшегося в его мире, и подавно.
За плечами волхва были долгая-долгая жизнь, три войны и немаленький род. Местный контингент все его семейство почему-то всегда называл староверами, а когда у них в стране политический режим поменялся, нужды скрывать свои возможности и предпочтения в вере не стало. Во все века волхвов очень уважали, ведь они могли легко предсказать будущее, как самое близкое, так и самое дальнее. Они легко находили общий язык с богами и матушкой-природой.
Ответу Леонида старик не удивился. Лишь хмыкнув, переспросил:
– Хм! Знаний? Ну… – принял решение, – посмотрим. Проходи в дом, гость!
Приезжего парня, совсем уж немолодого, после беседы на довольствие поставил. На следующий день проверил, подивившись силе его и ловкости. В свою очередь расспрашивал об иномирье.
Ох, дед! Да разве ж все тебе скажешь?
Движения Радомира стремительны, иногда едва уловимы глазом, и при этом экономны, не размашисты. Раз-два! – и Леонид на земле. Добивание…
Не за этим ли Наделенный пришел? Поразмыслив, Леонид сделал вывод: и за этим тоже. А знания… Старик как-то уж не слишком охотно давал их. Дозированно. Все присматривался, разговоры вел о житье-бытье. Хитрый. Но мудрый…
– Наши предки испокон века знали, как спасти себя заговорами от нашествий врагов. Однако они понимали и то, что даже среди соплеменников могут быть злые люди, которые способны причинить им вред, нарушив здоровье или заставив страдать от различных несчастий…
В один из теплых вечеров, расположившись у костра, волхв вел с Леонидом неспешную беседу. Приютивший охотника хозяин, дабы им обоим не мешали домочадцы и вереница болящего люда, со всех концов страны подъезжавшего к нему, взял тайм-аут и на две недели забурился с гостем на таежную заимку. Здесь их точно никто не потревожит.
Леониду записывать ничего не нужно. Нажал кнопку на наручном коммуникаторе – опа, готово! Речь Радомира правильная, ничем не отличимая от разговорного диалекта городского жителя средней полосы России.
– …Посему родовые волохи и ведуны, которые по роду своей деятельности, как правило, одиночками существовали, чтобы защитить сородичей от дурного глаза, нежити, а в дальнейшем и византийской нечисти, нарабатывали капитал полезной волшбы, опиравшейся на мудрость и милость вышних родичей – славянских богов. Сейчас наши боги уж тысячу лет спят, а накопленные знания, сохраненные в ритуалах, обычаях и заговорах все едино работают.
«Это он о Создателях так выразился», – решил Леонид. Соглашаясь, кивнул старику. Улыбаясь, заметил:
– И вовсе они не спят. Просто им до вас дела мало.
– Это с чего ж ты такое решил?
– Точно знаю. Это вы их богами позиционируете. Для большинства жителей цивилизованной Вселенной они значатся Создателями. Хотя и богами их тоже назвать можно. Почему до людей Земли им дела мало? Это просто. В глобальном смысле вы слишком ничтожны для существ высшего порядка. Скучно им с вами возиться, им во Вселенной есть к чему силы приложить.
– Ты не прав, чужак. Даже если то, о чем ты сказал, верно, все едино для любого его творение не может быть пустым звуком, пустой тратой времени.