"Кузня" перенёс основную базу на Набу (следовало быть поближе к воспитуемым, иначе какой вообще смысл во всей этой затее?) и принялся за клонирование. Он решил растить четырёх детей, двух мальчиков, Александра и Николая, и двух девочек, Анну и Елизавету. Родным языком для детей был выбран официальный язык Нового Эдема, широко распространённый по всей Конфедерации — испанский.
Хотя в разных системах, и даже в разных колониях одной и той же системы люди зачастую говорили по-разному. Благо, с изобретением надёжного и точного автоматического переводчика проблема языкового барьера отошла на второй план, а в сложных случаях всегда можно было обратиться за помощью к искусственному интеллекту.
А потом дети родились, подросли, и "Кузня" навсегда забыл о том, что такое скука.
Дети на Набу пребывали в радостном предвкушении. Всего через несколько дней Аснамир наконец-то врежется в Иштар. Интересно же!
Ребята и девчата настаивали на полёте ко второй планете — хотели увидеть столкновение своими глазами. "Кузне" долгое время казалось, что отбиться не удастся, он даже провёл полномасштабную подготовку к визиту людей на Иштар. К счастью, практически в самую последнюю минуту малышню всё же удалось переубедить, и рискованный полёт отменили.
Аня и Лиза, уткнувшись в большой планшетный экран, рисовали очередную картину. Лиза — за компанию, а вот Ане это занятие нравилось всерьёз. Стены в жилой зоне Набу уже были украшены изображениями всех планет системы, но юная художница не собиралась останавливаться на достигнутом.
Никки, насуплено поглядывая на щебечущих девчонок, тем не менее никуда не уходил, продолжая читать электронную книжку. Вообще-то он желал пересказать сёстрам похождения бравого космодесантника Петухова и его команды, но те только отмахивались. Ничего, им же хуже будет!
Сандро в это время изощрённо мучал искина своими бесконечными "Почему?". "Кузня" старался изо всех сил, но задача "точно и адекватно изложить девятилетнему ребёнку математику Z-разрывов" пока оставалась неразрешимой.
А потом орбитальный телескоп на Тиамат зафиксировал появление в системе неопознанного объекта.
2. Начальная диспозиция / SO
Живы. Мы всё ещё живы.
Автоматически соскальзываю в Транс, чтобы оценить грозящую нам опасность. Сейчас мы вряд ли продержимся даже против крейсера.
Звёздная система была странной. Очень странной, очень чуждой, безусловно враждебной — но непосредственной опасности не было.
Выхожу из Транса и наконец-то поднимаюсь на ноги, автоматически поправляя мундир и убирая в ножны плазменный меч. На мостике… не хаос, но что-то близкое к этому. Последний удар серьёзно встряхнул корабль. Кажется, присутствующие ещё не поняли, что они живы и почему они живы. Включаю общекорабельную трансляцию:
— Говорит Рикард д`Андрэ, капитан "Неустрашимого". Будучи в отчаянном положении, мы совершили гиперпрыжок по слепым координатам. Наше местоположение выясняется. Непосредственной опасности нет, но всем постам сохранять полную боевую готовность. Командирам боевых частей — доклад о состоянии корабля.
И доклады начали поступать. Реактор продолжал функционировать в штатном режиме — он обладал своей собственной системой гравикомпенсаторов, и там даже не почувствовали отключения щита. Всё-таки недаром реакторный отсек — самая защищённая часть любого корабля. Увы, не во всех местах всё прошло так же благополучно: на орудийной палубе из-за энергетического скачка взорвалось два ламилазера. Четверых канониров убило на месте, ещё человек двадцать отправилось в лазарет с травмами различной степени тяжести. К счастью, остальные сорок восемь ламилазеров остались в полном порядке и могли немедленно открыть огонь.
Доклад Арнольта Афеза, командира космокрыла, не принёс ничего нового. Во время боя с Мятежниками мы потеряли три истребителя, потом мелочёвка вернулась на палубу и в схватке с Инсектоидами не участвовала. Тридцать три пилота по-прежнему были готовы выполнить свой долг и защитить "Неустрашимый" от бомбардировщиков противника.
Собственно говоря, на этом хорошие новости и заканчивались.
Падение щита — это, как правило, катастрофа, после которой корабль долго не живёт. Если уж ему пробили щит, то брони тем более надолго не хватит. Нет, случались и исключения, но во всех подобных случаях кораблю после боя требовался ремонт.
"Неустрашимому" он тоже не помешал бы.
В момент удара Инсектоидов у нас перегорели анобтаниумные катушки, которые, собственно, и генерировали сам щит. Из десяти штук уцелела только одна. Сейчас она обеспечивала лишь жалкие доли процента общей мощности. Механики обещали, что минут через десять, после ручной перезагрузки, щит восстановится, но "от пяти до пятнадцати процентов от максимальной мощности, вы же понимаете, капитан, сэр". Я понимал.